Информация обновлена: 19 ноября 2017, 08:31

Во своясях. Рассказ отца

Ранее:

     Рассказывая об этом начальном периоде своей партизанской жизни, он говорил - каким был неопытным и попадал в трудные ситуации…
     Как–то зимой в одном бою их отряд подвергся атаке белой кавалерии. Отряд стал отходить в лес по глубокому снегу, отстреливаясь от наседавших кавалеристов.
     «Я расстрелял всю обойму, а тут на меня скачет всадник и поднятой шашкой. Что делать? Рядом оказался широкий куст. Я - пулей в него влетел. Всадник не успел зарубить меня сразу и стал крушить шашкой кустарник, чтобы достать меня. Я же никак не мог вытащить патроны из подсумка и зарядить снова винтовку. Наконец, он вложил шашку в ножны, снял карабин и, выстрелив в меня, круто повернул коня и поскакал прочь за своими. Видимо, он был уверен, что застрелил меня, а я от страха долго ничего не мог сообразить - пуля прошила приклад винтовки. Сидел среди куста, на снегу валялись рубленные шашкой ветки, в руках винтовка и обойма патронов. С трудом поверив, что я жив, зарядил винтовку, выбрался из кустов и побежал в сторону леса. Долго плутал, пока нашел своих.»
     Запомнился еще случай. « Как -то мы с отрядом занимали одну небольшую железно-дорожную станцию. Соседняя станция занята белыми. У них был бронепоезд и он крепко досаждал нам своим огнем. Наш командир решил захватить бронепоезд. Организовали небольшую команду для захвата, куда попал и я. Ночью наша группа скрытно вышла к станции, но часовые на бронепоезде успели поднять тревогу, едва мы стали подбираться к бронепоезду. Пулеметы открыли огонь, однако часть партизан успела проскочить вперед и попала в «мертвую зону», когда пули с бронепоезда уже не доставали нас. Остальные залегли.
     Я выскочил к паровозу. Впереди и сзади паровоза были закрытые броней платформы. В паровозной кабине никого не было, но паровоз был под парами. Я стал дергать за какие – то рычаги, но он не трогался с места. Тут подоспели еще несколько наших бойцов, заняли тендер, но паровоз тронуть не смогли. Время было упущено. Белые выскочили из бронепоезда и под прикрытием пулеметов вышибли нас со станции. Мы потеряли несколько человек убитыми, в том числе и того, кто должен был увести поезд» .
     Так, через неудачи постепенно накапливался опыт, умение воевать и выживать.
     «Зимой 1920 года мы оказались под Хабаровском. С японцами было заключено перемирие и мы вошли в Хабаровск. Но уже в ночь на 5 апреля японцы спровоцировали инцидент, нарушили перемирие, напали на красные войска по всему Дальнему Востоку от Николаевска - на –Амуре до Владивостока и вместе с белыми заняли города и железнодорожные станции. До 4 апреля обстановка в Хабаровске была, хотя и напряженная, но мирная: в одной части города стояли японцы, в другой – красные.
     Вдруг внезапно утром 5 апреля 1920наше расположение подверглось сильному артиллерийскому обстрелу. Затем японцы начали наступление на наши казармы. Красные с боем начали отходить из города. Мы занимали большую двухэтажную кирпичную казарму и, отбиваясь от наседавших японцев, эвакуировали оружие, имущество, документы. По мере отхода, силы наши у казармы уменьшались и японцы, сильно нажав, захватили первый этаж. Нас оставалось несколько человек. Командир приказал половине бойцов отходить, пока он с остальными прикрывает вход на второй этаж. Мы бросились вдоль коридора к окну. Я с ходу вышиб раму и упал со второго этажа в торце длинной казармы. За стеной оказался большой сугроб и я, упав ногами, ушел в снег почти по пояс. Прямо передо мной оказался японский солдат. Он был, по-видимому, ошарашен внезапно свалившемуся к его ногам партизану. В руке у меня был пистолет и я успел опередить его выстрелом. С верху ко мне в сугроб падали остальные бойцы. Мы бросились по снегу в овраг, который начинался рядом с казармой. Овраг был завален снегом. Мы врылись в сугроб и решили переждать здесь день, так, как бежать через город, занятый японцами было опасным. Сугроб был большой, корка наста была прочной. Разделившись по парам, мы просидели в убежище целый день, а ночью, хорошо зная город, выбрались за Амур и благополучно разыскали своих».

     В 1920 году отец вступил в партию большевиков. Когда из партизанских отрядов стала организовываться Народно-революционная Армия, он служил в ней командиром различных подразделений. Последнее время службы в НРА он был комиссаром батальона и полка. Встречался с Постышевым, Серышевым, Покусом, Бойко – Павловым, Петровым- Тетериным.
     Об этих встречах всегда тепло вспоминал, особенно с Павлом Петровичем Постышевым. У него долго хранился документ, подписанный Постышевым.
     В сложной политической обстановке того времени на Дальнем Востоке бои с белыми шли с переменным успехом. Города и поселки по нескольку раз переходили из рук в руки, в том числе и Хабаровск. Осенью 1920 года Красные вновь заняли Хабаровск, а в конце 1921 года Хабаровск вновь заняли белые.