Глава 06. Часть 02. Дикие побеги
РАНЕЕ:
Глава 01. Часть 02. Дикие побеги
Глава 02. Часть 02. Дикие побеги
Глава 03. Часть 02. Дикие побеги
Глава 04. Часть 02. Дикие побеги
Глава 05. Часть 02. Дикие побеги
А в это время, далеко от Шестого, в Селивейкино по Чижапке, Сараевых вспоминал дядя Андрон. Он сидел у костра, катал в ладонях горячую печеную картошку и говорил мужикам-стругалыцикам:
- Сгинул, можно сказать, ни за что человек. Тяжело жил и тяжело помер.
- А ты бы вот взял его ребятишек, бабу подобрал, и жили бы.
- Да мы уж и так сговорились. Арина согласна, но работу ей жалко бросать, а меня вот сюда занесло.
В чистых березняках сквозил ледяной ветер, и через первый снег еще пробивался желтый, пожухлый лист. Над головой качались, гнулись в бледнеющем небе голые сучья берез. Казалось, что и березы тянутся к дыму, к костру и шумят, сердятся, спорят из-за того, что всем у маленького огня не хватит места.
К костру, па берег Чижапки, подходили из глубины березняков пильщики, тесщики - краснолапые, багроволицые. Телогрейки у них были опоясаны супонями, за супони подоткнуты рукавицы-верхонки. Мужики всаживали топоры в пни, цепляли за сучки пилы лучковые и лезли к огню, потирая над дымом руки. И всякий раз затевался сам собой разговор.
- Прохватывает до мозгов, в стеганки надо оболо-каться.
Щукотько сулился всем по стеженым штанам выдать.
- С обещанием, знашь, не торопятся.
- Щукотько спит на перине с милашкой, ему не знобко.
Здоровый мужик, тесщик Левонтий Типсин, обжегся картошкой - так торопился, не прожевав, какое-то слово вставить.
- Стукни его по загривку - подавится! - посоветовал кто-то.
- Проскочило, - выставил зубы Левонтий и поглядел на всех мокрыми от навернувшихся слез глазами.- К сладкой бабе подсыпался наш командёр.
- Всем взяла, да глаза -скрасна: как у белой крольчихи.
- От зависти ты... Дейка Махотская баба - держи ухо мимо. Я только вот об чем думаю: командёра на ночку нашим Левонтием заменить - он подюжей будет.
- Разыноходились, язви вас, - сказал Андрон Шкарин. - Как кто про бабу вспомянет, так вы... Мало, знать, вас работушка мыкает.
Смеялись, а потом тяжело, надолго задумывались...
Широкими волнами клубился в вершинах шум, трещала, скручивалась береста на огне, пеплом подергивались березовые угли. Ветер срывал пепел - - и обнажались на углях красные, злые точки огня.
В сумерках собирались в бараках. Шарканье ног, голоса, треск поленьев в печах, желтые языки керосиновых ламп с бумажными абажурами пар от пимов, спертый воздух от множества тел и сотен выкуренных самокруток - все это было из ночи в ночь одинаковое, постоянное, как постоянным был скрежет напильников за переборкой в углу барака, где правщики вострили пилы и топоры.
Вертелось точило в высокой колодине с ржавой водой, и хлюпающий протяжный скрежет то нарастал до страшного воя, то падал, будто бы стачивался. Под этот мокрый скрежет с непривычки нельзя было уснуть-Новички пальцами унимали свербящий зуд в ушах.
- Ужжит, зараза! Ухи закладывает.
С вечера и по ранним утрам на красной плите кипело с десяток больших котелков, булькало, клокотало, кто-то снимал уже сваренное, кто-то пристраивался, кому-то советовали:
- Скрошил бы картоху помельче, похлебка разва-ристей будет.
- Обеззубел, што ли?
- Овсянки брось, гороху - не надо, он долго варится, а керосин, гляди, догорят.
Щукотько должон был сёдня подъехать на лодке,
- Говорили ему: вертайся быстрей, не задерживайся.
- Ты говорил ем\ сквозь зубов, а ему надо было ласково...
- Буду еще дурака из себя корчить. Ему бы ласково шею намылить, еще за старое. Локомобиль летом три дня простоял, и мы без жратвы насиделись.
- Он извинялся - мало тепе? Сказывал же, что бакенщик Зублев его обобрал, а после они под берегом навернулись.
- Этот набрешет - слухай его.
Щукотько действительно набрехал: Зублев сто тогда перевез хорошо, он успел к пароходу, а в Каргаске утром договорился с почтовиками и к обеду уже был в Еремино. В Селивейкино он в тот день не поехал: его задержали Дейка Махотская, уют се дома н крепкая самогонка.
- Такого топи - не утопишь: ужом вывернется, И не обманешь его: масло с водой смешает. А ты попробуй...
Ты, Андрон, с первых дней под пего подкапываешься, - шутливо высказал Типсип Левонтий. - Мо-три, а то забудет.
- Об меня он рога сломает: я как-никак фронтовик... Мне бы вот в район вырваться, я бы ему показал кузькину мать.
Точило смолкло, но кто-то все еще с нажимом прикладывался напильником к зубьям пилы.
- Ширикает.
- На Гитлера зуб точит.
Огонь оседал в лампах, густел полумрак, и лишь на полу и на потолке желтыми полосами дрожало печное пламя.
От реки послышался крик.
- Эй, командёр приехал, наверно, зовет мешки на берег таскать. II керосин привезли, айдате1
Щукотько всех поразил такими словами:
- Из Еремина будем склады сюда перебрасывать.
- А вы не хотели тогда, супротивничали, - сказал Андрон, подставляя спину под куль с мукой. - Где производство, там и склады надо. А то корову на баню таскаем.
- Не с руки, не с руки - верно, - говорил с придыханием Щукотько. - Далеко из Еремино ездить...
- И что с ним случилось? - спросил Левонтий Андрона. - Какая муха его укусила?
Андрон шатнулся, кинул мешок под навес. - Теряюсь, брат, рассудить... А причина была.
ДАЛЕЕ:
Глава 07. Часть 02. Дикие побеги
Глава 08. Часть 02. Дикие побеги
Глава 09. Часть 02. Дикие побеги
Глава 10. Часть 02. Дикие побеги
Произведение публиковалось в:
"Дикие побеги". – Хабаровск, Хабаровское книжное издательство, 1971