Золотая пыль. 17 - «Царица-кобра»
Ранее:
12 - «Наворопутил»
13 - Любаша-душечка
14 - Нечаянная встреча
15 - «Сенокос»
16 - «Пидорача»
Однако все решилось естественным образом. Я съездил на участок к лесоразработчикам. Поснимал, порасспрашивал. Без трудового энтузиазма. В один из дней самогонка подло закончилась и там. И мне ничего не осталось, как сматываться.
— Не век же на Куликане вековать, — грустя о недоделанном, о несовершенном, обратился к Ольге. Я все еще надеюсь, что подружка нальет в ковш из стеклянной бутыли со спиртом, мирно покоившейся за сейфом в амбулатории. Вместо этого кроткая… помогла собрать барахлишко и свела до станции.
— Может, останусь еще на пару деньков сенца покосить? — просил я.
— Не ната-а-а, — уверенная, что поступает правильно, дала отлуп Ольга. — Езжай с оказией, — совсем уж уверенно приговорила подруга. Пока ждали оказии, которая как назло не ехала, и мы мерзли, я не знал, о чем говорить, терзался, потел, робел. Не по путю как-то. Ольга все прочувствовала и спросила, желая упростить ситуацию:
— А как ты понял, что тебе надо стать журналистом, как ты это ощутил в себе?
Вопросик был сложноватый для текущего момента и моего состояния, однако, собрав нервишки в кулак, постарался ответить честно.
— Знаешь, ведь учился-то на историка. Много читал, даже языки учил, и сейчас кое-что помню. Но вот однажды по телевизору увидел такие кадры. Британские стрингеры двумя бригадами отправились в одну из своих колоний снимать местные обряды. Одна компашка снимает сам обряд или посвящение, другая — зрителей и стрингеров из первой бригады. Сняли одно, другое, пятое, десятое, тридцатое. Но нет забойной съемки. Понимаешь, такой темы, ради которой человек срывается с нагретого, привычного места и едет за тридевять земель. Туда, где нет нормального сортира, биде и еще многого из благ цивилизации. Страдать, чтобы снять, удивить всех, чтобы доказать, что не зря живешь.
И вот появилась идея из ряда вон. Раз в несколько лет аборигены просят свою штатную потомственную колдунью, чтобы попросила царицу-кобру дать племени некий бонус. Словом, чтобы женщины больше рожали мальчиков, поскольку мужчины в джунглях гибнут гораздо чаще. Они добытчики, а рисков и опасностей в избытке. И вот приходит к заветной скале процессия, впереди младшая из сестер-колдуний. Младшая, потому что старшие от укуса царицы-кобры уже погибли. Девчурка — метр в прыжке — должна передать просьбу односельчан, словом, попросить царицу. Как? А надо трижды поцеловать благодетельницу в макушку, точнее — между глаз. Группы британских стрингеров наготове. Колдунья вызывает царицу, подойдя к расщелине. И царица тотчас бросается на просительницу, но та готова и столь же проворно убирает атакованную руку, словом, ядовитые зубы кобры хватают воздух. Но полное оцепенение на стрингеров находит, когда кобра появляется из расщелины во всей своей красе. В ней, пожалуй, под три метра: в боевой стойке ее голова на уровне головы колдуньи, росточку в которой, повторю, как в тебе, наверно, метр с четвертью. Метр пятьдесят четыре?! Ну, нихай будет по-твоему. Словом, крупнейшая из ядовитых змей — сильное существо, поскольку, когда кобра в очередной раз из стойки бросается на просительницу, та обнаженной рукой едва сдерживает крупную и сильную рептилию, упершись ладонью ей чуть ниже головы, ниже смертоносных зубов. А запаса яда в змеиных мешках столько, что хватило бы убить сотни людей. Голова юной колдуньи едва прикрыта выгоревшей на солнце косынкой, а всей защиты от змеиных укусов — ниспадающая тряпка от шеи до колен. Змея бросается на девушку и раз, и другой, и десятый, тогда как колдунья стремится увернуться и выполнить главный акт прошения — поцеловать змею в макушку между глаз. Стрингеров, особенно женщин, охватывает ужас, состояние же аборигенов очевидно лучше: для них это представление — часть программы праздника. Им необходимо поправить демографию. И все-таки некоторые из аборигенов понимают драматизм во всей полноте. Они свой ужас удерживают обнаженной рукой, в точности как девушка порывами удерживает рукой беспрестанно бросающуюся на нее гигантскую рептилию. И вот змея выдохлась, но все еще в боевой стойке, или просто прервалась в своих атаках, чтобы репродуцировать новую порцию яда, и почти готова броситься на девушку вновь. И тогда колдунья подбирается на четверть шага к змее, на убойное расстояние, откуда кобра может ударить ее зубами наверняка, вот склонилась, приложилась к чешуйчатой коже на змеиной макушке в долгом, бесконечно долгом — для пребывающих в оторопи зрителей — поцелуе и тотчас отпрянула, поскольку почувствовала, что кобра вновь готова впиться смертоносными зубами в небольшое тело девушки. Кобра тотчас делает бросок вперед и бьет в тряпку в районе груди девушки, но колдунья стоически держится. Змея отпрянула, изготовилась для нового броска и вновь бросается на девушку, и вновь зубы на малую долю секунды впиваются в защиту колдуньи. Рептилии требуется короткий отдых, надо пополнить и запас яда. А девушка подбирается ближе к неправдоподобно гигантской ядовитой змее, изготавливается для проведения главного акта — поцелуя, а рука едва сдерживает раскачивающуюся рептилию. Кобра застывает как бы в оцепенении, и девушка во второй раз прикладывается в долгом поцелуе. И тотчас убирается на безопасное расстояние, которое тоже опасно, но дает девушке хоть малый шанс уцелеть. А кобра уже готова атаковать. И яростно атакует вновь и вновь, поскольку страшно разочарована и не может понять, почему крупные копытные животные, да и любая живность джунглей, тотчас после укуса без вариантов выжить отваливаются, корчатся и бьются, подминая кустарник, в судорогах, аж все в ближней округе сотрясается, а тут небольшенькое хрупкое — насколько змея может видеть — существо все еще на ногах. Не может быть! Между тем сколь же непросто девушке не потерять концентрацию. Ведь дважды акт прошения состоялся, остался всего один раз, и тогда главная проблема рода на некоторое время решена. Однако царица-кобра вновь активна, угрожающе раскачивается, готова броситься… Англичан из съемочной группы сковал страх, и этот ужас не отпускает людей, не дает выполнять работу, а кинокамеры тогда были те еще…
…Загрохотал по рельсам подъезжающий состав, ведомый двойной сцепкой тепловозов, и я вынужден броситься решать главный вопрос, поскольку следующей «оказии» можно прождать сутки, до завтрашнего пригородного, который нервно постоит минуту и уже сигналит — поторапливает: готов-де ползти дальше.
Пока договариваюсь с машинистами, Ольга, чуткая душа, тихонечко всплакнула. Я догадался, что это не из-за спирта. Просто слишком много намешано всего, а тут еще мой дурацкий рассказ про долг, про честь и про совесть, словом, про колдунью и про змею.
— И что стало с той девушкой? — идя скорым шагом вслед уходящему составу, Ольга спрашивает меня, не рассчитывая, что услышу. Ответил наугад.
— Когда все закончилось, тряпка защиты на ней была мокрой от яда.
— Одиссей, а ты стрингер? — в шуме работающих дизелей тепловоза едва слышно прозвучал последний Ольгин вопрос, словно бы от утвердительного ответа на него зависело, быть нам дальше вместе или нет.
— Стрингер… — досадуя непонятно на что, отмахнулся я. Нет, не хочется мне от нее уезжать. Не хочется, и всё. — Стрингер, Оля. Хренов стрингер.
Времени ответить с толком, с расстановкой совсем уже не осталось, я просто помахал и обхватил себя руками ровно так, как буду обнимать ее при новой нашей встрече. Если она состоится.
…Денег у меня уже давно нет. Пропиты и сожраты. У Ольги одалживал, у куликанской мэрши — все бумажки унесло тем же ветром. А потому в очередной раз пришлось упрашивать старшего из машинистов тепловоза довезти хотя бы до узловой станции. Там верные собутыльники, там мой резерв и перевалочная база, там баня и молоденький шустрый творческий актив из начинающих журналисток. С узловой до Блага не как-нибудь, а уверенно и весело доберусь. Только выжить бы, добраться бы до бани и актива.
Тепловоз натужно поволок за собой вагоны с лесом и углем, я присел на металлическую коробку, назначение которой мне столь же непонятно, как и слезы оставленной миленькой девчонки. Потом меня прогнали, и я устроился, приладив истерзанное исхудавшее тело на нечто намазученное и остроуглое. Ну и черт с ними, и со всеми... черт.
Далее:
18 - «Злобная Карлица»
19 - Охота
20 - Без специальности
21 - Настя
1999–2000, 2013–2015 гг.
Произведение публиковалось в:
"Сам себе волк". Роман в трёх частях. - Благовещенск, 2017 г.