Глава 08. Часть 01. Дикие побеги
РАНЕЕ:
Глава 03. Часть 01. Дикие побеги
Глава 04. Часть 01. Дикие побеги
Глава 05. Часть 01. Дикие побеги
Глава 06. Часть 01. Дикие побеги
Глава 07. Часть 01. Дикие побеги
И так у Сараевых было немного вещичек, а теперь и вовсе углы опустели. Что можно было обменять на рыбу, на сушеные рыбьи кости, на чашку муки - обменяли. Молодую картошку еще не подкапывали: жалели, да и была она не крупнее яйца куриного.
Арина стала еще набожнее, чем была прежде: и слова не скажет, не упомянув имени божьего. А зевает когда - вздохнет и рот перекрестит. Сроду раньше не замечал Максим за ней такого. Сама богу молится, а Максима, что ни день, за холку дерет: злая, невыносимая. И креститься его заставляет, и не как-нибудь - на коленях перед иконой. Трудно стало Максиму жить: и голодно, и бока болят от частых побоев, и дома сидеть заставляют - зыбку качать с крикливым, всегда недовольным братишкой.
Мать часто плачет и сквозь плач говорит, что лучше бы он не родился, Егорка, лучше бы бог у нее прибрал его. Когда Максим слышит такие слова, он тихо-тихо сидит н думает... Он не знает еще, жалко ему братишку или не жалко. И вроде жалко и вроде нет. Будь Егорка побольше, взял бы тогда Максим его за руке, и побежали бы они вместе на речку, на озеро - окуней жирных ловить.
С Нантской они все свободное? время заняты промыслом: уйдут с удочками, ловят щук, окуней. На озере окуни темные, горбатые, по бокаам у них полосы, как у тигров. Добыча Максима - подспорье в ломе, а мать все равно ругается.
Сама как-то открылась Сараевым еда новая: жареные грибы с рыбой. Срезала мать с крупной щуки мякоть, порубила сечкой в корыте, смешала с мелко нарезанными лисичками и котлеты состряпала - пахучие, студенистые - язык проглотишь.
Щуку - ее обмануть надо, чтобы жерлицу не отхватила зубами. Крючок откусит, где новый возьмешь? Плохо стало с крючками, нет их нигде. Одна надежда- на рыбу выменять у заезжего моториста, а мотористы в Пыжино совсем заглядывать перестали.
Мать начала гадать - никогда не гадала.
Приходили солдатки с тоскливыми глазами, просили:
- Сворожи нам, Арина.
Мать не ждет, чтоб ее упрашивали, лезет в карман, что нашит у нее па заплатанной юбке, вынимает колоду, тасует, раскладывает. А глаза у нее холодные, веки сами собой как-то складываются треугольничками, голубенькие зрачки светятся слезными точками. Бабы слушают ее затаенно, говорит она им одинаково, только словами разными, но об одном: мужья исстрадались но женам, по детям. Живы и скоро вернутся домой.
Посидят бабы подле Арины, повздыхают, и будто им легче станет, спокойнее: мать уж старается никого не расстраивать - хорошее всем говорит.
Бывает, что после гадания ей скажут:
- Заглядывай к нам, Арина, возьмешь хоть рыбки, да калачи мы картофельные пекли...
Мать почти каждый день ходит по домам, приносит еду Максиму, Егорке. Братишка уже не сосет: его от груди отняли, потому что у матери нет молока. Егорка мусолит жвачку из хлебушка с сахаром.
Максим вспоминает дядю Андрона, сельповского бондаря. Пристает к матери с расспросами:
- У дяди Андрона не было тети?
Мать неохотно ему отвечала:
- Была...
- Умерла?
- Умерла...
- А почему?
- Отвяжись, горе луковое.
Мальчик о чем-то думал в сторонке и опять подходил.
- А его на войне убьют?
- Чтоб у тебя язык отсох!., Лучше иди кротов промышляй с Пантпекой. Шкурок добудешь - сдадим в «Сибпушнину», хоть отоварят немного. Муки, соли дадут. И мыло кончилось - стираться нечем.
Раньше было не то, что сейчас. Придешь в магазин, в лавку, бывало, выложишь деньги, и даст тебе продавец какого хочешь товару. А теперь за деньги в лавке ничего не возьмешь: все по карточкам или под рыбу, которую сдашь в сельпо, под балберу, под дуб-корье, иод пушнину. Под кротовые шкурки тоже дают. Да сколько их надо, кротовых шкурок, чтобы хлеба досыта наесться?
У Максима десять капканов, больше бы надо, да нету: за капканы в Пыжино тоже драка. Капкан, как хороший крючок-окуневку, трудно достать. Максим где-то нашел пять завалящих капканов, да пять ему Анфим, жалеючи, дал. Вот он ими и промышляет.
Чудно кротон ловить, интересно. По сорам, среди травки-муравки, много куч земляных нарыто: это кроты хода в своп норки засыпали, чтобы ветром не сдуло и свет к ним не попадал. В капканы кроты попадаются то задней лапкой, то передней, а то головой угодят. Когда головой, то сразу насмерть. А если лапку защемит, то еще вырывается, грызет железо четырьмя тоненькими желтыми зубами. Да куда ему из капкана уйти! Вот, слышал Максим, лисы - уходят. Даже ноги себе отгрызают, так и уходят на трех лапах. II медведи, бывает, тоже из ловушек вырываются. У, на медведя такие капканищи - просто страх. Хорошие мужики вдвоем еле-еле медвежий канкан настораживают...
ДАЛЕЕ:
Глава 09. Часть 01. Дикие побеги
Глава 10. Часть 01. Дикие побеги
Глава 11. Часть 01. Дикие побеги
Глава 12. Часть 01. Дикие побеги
Глава 13. Часть 01. Дикие побеги
Произведение публиковалось в:
"Дикие побеги". – Хабаровск, Хабаровское книжное издательство, 1971