Меченый. Глава 05 - Хроменькому повезло
Ранее:
Пролог
Глава 01 - У волчьих нор
Глава 02 - Ну и семейка!
Глава 03 - Охота на оленей
Глава 04 - Гуси, гуси, оглянитесь!
Миновав широкий лог и нижнюю гряду скал, Одноглазая и Меченый появились на опушке леса. Они осторожно высунулись на пригорок и замерли. Кругом тихо-тихо. Неужели никто не вышел встречать луну? Волчица, вытянув морду, долго прислушивалась,
Вдруг справа донеслось чуть слышное «Пи-пи-пи...» Одноглазая застыла на месте. Рядом с ней замер Меченый.
Вот еще какой-то звук долетел до их слуха: не то треснул сучок, не то пошевелился сухой прошлогодний лист под чьими-то неосторожными шагами. Теперь уже не было сомнения: кто-то ходит под елкой на поляне. Волки бесшумно спустились с пригорка.
...Из-за высоких гор выползала холодная луна. Поднимаясь все выше, она пронизывала сверкающими лучами все
закоулки леса.
Как тут зайчатам утерпеть, не выскочить на поляну? Они каждую ночь выбегали полюбоваться елкой, посмотреть на звездное небо, покувыркаться в траве. За лето они подросли, многому научились и теперь хорошо знали, что их всюду подстерегает смерть и что особенно опасно появляться на поляне, да еще в такие светлые ночи. Тут уж смотри .в оба: и филин, и рысь, и соболь, — все рады поохотиться за косым. Все же соблазн был велик, и два зайчонка появили-: краю поляны.
Заяц труслив, кто об этом не знает. Вся его жизнь проходит в страхе. Он и косит своими выпуклыми глазами, чтобы больше видеть вокруг. У «его и уши длинные, чтобы слышать далеко. Да и ноги на редкость резвые — на «их в-ся надежда, когда они уносят его от опасности.
Приподнявшись на задних лапках, зайчата осмотрелись, послушали, повертели головами и запрыгали к елке. А там уже шла игра. Оказывается, еще раньше них «а поляну прискакали из соседнего лога три шустрых зайчонка. Все они хорошо знали друг друга, хотя и не жили вместе.
Зайчата в знак приветствия поочередно прикоснулись друг к другу усами, и началась игра.
Один из зайчат был хроменький. Несколько ночей назад его подкараулил колонок. Спасли зайчишку ноги да узкая тропа, петлявшая в чаще. Острые сучья сбили колонка, но тот успел изорвать зайцу шубку и сильно поранить ногу. Хроменький лучше других знал, что такое опасность. И вот теперь, поднявшись свечой и насторожив уши, он следил за всем вокруг, пока остальные резвились.
Зайчата мелькали, кружились вокруг елки, кувыркались, прыгали, делали стойку, бегали взапуски. Сколько было веселья в этой ночной игре! Они совсем забыли об опасности и стали писком выражать свой восторг. Потерял осторожность и дежурный. Даже ночная сова и кедровка, отдыхавшие на вершине елки, засмотрелись на игру, и никто не заметил, как две серые тени скользнули в чащу и притаились за высоким пнем.
Ветерок набрасывал на волков с поляны запах зайчат. У Меченого потекла слюна. Приподнявшись на передних лапах, он выглянул из-за пня. Под елкой чуть заметно колыхалась трава, и оттуда доносился дразнящий шелест. Мучимый нетерпением, волчонок прикоснулся носом к влажной шубе матери, как бы спрашивая: что будем делать? Та строго посмотрела ему в глаза, затем, отвернувшись, вытянула, морду в сторону шороха. Это означало — иди скрадывай сам. Но в строгом взгляде волчицы Меченый угадал еще один приказ: добыча должна быть поймана живьем.
Меченый медленно скользил в тени деревьев, стараясь не попадать в полосы лунного света, все чаще задерживаясь и прислушиваясь. Потом пополз на запах, вытянув морду вперед. Раздутые ноздри торопливо глотали воздух, сердце сильно стучало, и по телу пробегала дрожь охотничьего нетерпения.
А зайчата, ничего Не замечая вокруг, продолжали возню. Вот Хроменький сбил с ног одного зайчонка, перепрыгнул через другого и пустился наутек. Вдруг над ним появилось что-то лохматое, страшное и придавило к земле. Жалобный крик разбудил жителей бора. Где-то близко заухал филин. В испуге прокричали на опушке куропатки. Зайцев словно ветром сдуло с поляны. Под лапами Меченого билась добыча. С каким наслаждением он проглотил бы зайца целиком, да не посмел. Он не забыл строгого наказа матери и, отвернув морду, осторожно прижал жертву к земле.
Хроменький, не смея шевельнуться, приоткрыл один глаз. Какую страшную пасть он увидел над головой! Только теперь он понял, кому попался в лапы. Сердце его готово было разорваться от ужаса.
Не торопясь, подошла Одноглазая, внимательно обследовала добычу — нет ли прокусов или крови — и выгнула спину, одобряя работу сына. Теперь нужно донести зайца живым до нор, чтобы 'позабавить охотой остальных щенков, поучить их.
Меченый нес зайца за загривок, осторожно, стараясь не прокусить ему шубку. Над лесом занимался рассвет. Пробуждались и начинали свой суетливый день птицы.
У последнего ложка волчица остановилась. Долго прислушивалась, всматривалась в синеву тающих сумерек. У горизонта сдержанно постукивал гром. День обещал быть холодным.
- А-у-у-у... — коротко пропела Одноглазая, приподнимая морду.
Волчий вой пронесся по всему бору. Звери всполошились. Поднялся на задние лапы даже медведь, отдыхавший на поляне за ключом. Он долго нюхал воздух, морща нос, — волчий запах никто не любит.
- Ау-уу... — послышался ответный вой волчонка — сдержанный, робкий, означавший, что у нор все спокойно.
Отец еще не вернулся с охоты, и голодные волчата не спали, затаившись в кустах. Сигнал матери поднял их на ноги. Они выскочили на край поляны и замерли в ожидании.
Увидев что-то в зубах Меченого, волчата бросились к нему, но тот, не выпуская добычи, угрожающе сморщил нос, и все отступили. Только Шустрой — младшей из сестер, которая пользовалась расположением Меченого, — он позволил обнюхать зайчонка, а потом осторожно опустил его на землю.
Хроменький, окруженный волчатами, затаил дыхание и закрыл от страха глаза.
Щенки замерли в нетерпеливом ожидании команды. Мать строго предупредила их — не трогать зайчонка зубами. Меченому она запретила участвовать в потехе. Тот неохотно отошел в сторону, но был полон злобы: не для них же он тащил в такую даль добычу, чего доброго, еще и сожрут без него.
А Хроменький, не в силах ждать, когда «а него набросятся, вопьются зубами, вдруг кинулся в сторону.
Волчата только того и ждали. Они подхватили его, подбрасывали, валяли по земле, гонялись за ним. Когда зайчонок окончательно выбился из сил, Одноглазая приказала всем отойти.
В ожидании вкусного завтрака щенки замерли, зная, что сейчас последует команда начать дележку. Тут уж поспевай, не то обделят, к тому же и бока надерут. А Хроменький без сил лежал за колодой, дожидаясь развязки.
Над бором сгустились грозовые тучи. Упали первые капли дождя. И вдруг странный звук долетел из леса. Первым вскочил Меченый. Поднялась волчица. Встревожились и остальные. Из-под укрытия вышел старый волк, снова вернувшийся с неудачной охоты.
— Урру-хо-хо-хо-о... — послышалось уже ближе.
Одноглазая напряженно прислушалась. Кто это так бесцеремонно шатается по бору? Ого! Да он, кажется, направляется к норам? Ну и нахал! Видно, забыл о правилах поведения в лесу. Придется проучить его. Волчица, предупредив щенков, чтобы они затаились, подала волку знак следовать за нею, и они бесшумно скрылись в чаще.
Волчата ждали, Меченый едва сдерживал гнев и нетерпение. Он уже готов был броситься на помощь старым волкам, •но вдруг они выскочили обратно на поляну очень взволнованные. Одного взгляда волчицы было достаточно, чтобы щенки мгновенно скрылись в чаще. Всем было ясно — надвигается опасность. Одноглазая и волк затаились за соснами.
Совсем близко затрещали кусты. Кто-то огромный приближался к поляне. Молния осветила контуры грозовых туч. Налетел ветер. На лес свалились тяжелые удары грома. Все это привело щенков в ужас. Тут уж не до зайца.
Шум заставил прийти в себя и Хроменького. Он со страхом открыл глаза и удивился: никого поблизости нет. Жизнь снова забилась в его маленькой груди. Он вскочил. Страшно болели ноги, спина, в глазах стояла муть. Но в мышцах каждого животного таится скрытый запас силы. Зайчишка кинулся наутек.
— Ка-ар-ка-ка-кар!.. — закричал ворон Щербатое Крыло, появившийся у нор. — Эй вы, ротозеи, добыча ушла!
— Да, да, да! -- подтверждала кедровка.
А Хроменький без оглядки улепетывал по чаще. К «ему вернулась врожденная способность путать след. Он завилял меж валежника и пней, пока не добрался до своей тропы. А тут его не догнать!
Чуткое ухо Меченого сквозь грозовые разряды и треск приближающейся опасности уловило шорох удирающего зайчишки. Какая досада! В другое время разве он упустил бы его? Но тут было не до зайца. Кто-то черный высунулся из леса на поляну и остановился. Какое огромное, неуклюжее существо! Без хвоста, — видно, кто-то оторвал его. На шее висел белый клочок, голова лобастая, а глаза малюсенькие. Что это за чудо и почему мать терпит его?
Незнакомец, осмотрев поляну, покачивающейся походкой зашагал к норам.
— Урру-у-ой-ой-урру... — напевал он весело и беззаботно, но вдруг остановился и сморщил нос. — Фырт-фырт!.. Ух-ух...
Это был медведь Бургу. Вот уж кому вольготно жилось в бору! Он мог сердиться, мог петь песни, — кому какое дело. В стране Бэюн-Куту он самый страшный. При его появлении все бежало, пряталось, трепетало. Его даже волки не трогали. Не то чтобы боялись, а просто старались не связываться.
Жил Бургу все лето на гольце — там прохладнее и меньше гнуса. Раз в неделю тайком спускался в бор, на поляну, чтобы полакомиться необыкновенными, только ему одному известными корешками, от которых он пьянел. Тогда в нем утихала злоба, он становился добродушным, как старый лось.
Вот и теперь он возвращался к себе на голец. На этот раз он переборщил, съел слишком много корешков и совсем охмелел. Ноги держали плохо, маленькие глаза посоловели, из полуоткрытого рта свисал язык. Бургу сбился с тропы и случайно попал на волчью поляну.
С Одноглазой у него были старые счеты: как-то он отобрал у волчицы зарезанного ею сохатенка. Отобрал законно, по праву сильного. По та затаила злобу.
Опьяневшему Бургу море было по колено. Он подошел к волчьей норе и стал нагребать туда землю. Одноглазая и старый волк не решились бы на него напасть, но тут позади медведя появился Меченый. Все в нем клокотало от гнева. Его острые зубы впились в заднюю лапу незваного гостя. Тот взревел, хотел повернуться, но пошатнулся и, не удержавшись, свалился на землю. II тогда на помощь Меченому выскочили Одноглазая с волком. Да и щенки, решив, что попалась добыча, бросились туда — тут не до страха!
Подвели Бургу пьяные корешки, потерял он ловкость. Хотел вскочить, но в ногах не было силы. Сомкнулись над ним серым войлоком волки, полетели клочья шерсти, брызнула «а землю теплая медвежья кровь. Еще минута — и из Бургу выскочил хмель. Он мигом расшвырял волков. Едва увернулась Шустрая, а сестра ее не успела отскочить, погибла в клыкастой пасти медведя.
Бургу кинулся к Одноглазой, по где ему теперь поймать ее! Ноги в страшных ранах, бок распорот, шея разорвана,— волки не кусают, а рвут.
И медведь потянул кровавый след за голец. Недоброе предчувствие уносил он с собой: вот-вот подуют холодные ветры, выпадет снег, «е останется в тайге корма. Нужно готовить берлогу, а заживут ли скоро раны? Что будет с ним, если он долго проболеет и не успеет накопить жиру для зимовки?
Теряя последние силы, зверь с трудом выбрался к границе леса и там, в чаще, решил отлежаться. Если бы он знал, какой ужасный конец готовила ему судьба!
Пока волки приходили в себя, зализывали раны, Щербатое Крыло успел выклевать глаза у погибшего волчонка, — это его лакомство. Лес ухнул от последнего удара грома, хлынул дождь, и к полудню, когда выглянуло солнце, не осталось и следа от утренних событий, словно ничего и не случилось у нор.
Далее:
Глава 06 - Последний урок
Глава 07 - Схватка с медведем
Глава 08 - Конец одноглазой
Произведение публиковалось в:
"Приамурье моё - 1971". Литературно-художественный альманах. Благовещенск, Амурское отделение Хабаровского книжного издательства, 1971