Золотая пыль. 23 - «Ноль сорок четыре»
Ранее:
18 - «Злобная Карлица»
19 - Охота
20 - Без специальности
21 - Настя
22 - Еду на золото
До артели добираюсь на поезде. Ночью проезжали Куликан, и сердечко чуть-чуть всколыхнулось. Значит, малую толику его здесь я все же оставил. Как там Олечка, навещает ли ее сбрендивший недопесок? Тот, что обозначил себя прямо к моменту моего отъезда. Явился ли из тайги, выпрыгнув, словно черт из табакерки, или еще откуда — непонятно. Он все провожал меня, оттирал от Ольчи. Пора, мол, засиделся, паря. «Болеешь? Дорежем», — многозначительно обещал он... Спасало ситуацию одно: недопеска в поселке никто не воспринимал всерьез. Бог с ним. И вот, надо же, вспомнился. Да и вспомнился-то безымянным. Недопесок, одним словом. Я еще подумал: откуда это словечко-то? Ах да, так юные маршалы за глаза называли Бонапарта. Но это поселковскому ушлепку будет слишком, подумалось мне, и я больше не хотел о нем вспоминать. Но все-таки... «На прощание покажу тебе слоника…» — Недопесок вывернул карманы штанов наружу и спустил брюки до колен. Ольга метнула в него снежным сухарем: «Придурок!» Эх, не к добру вспомнилось. А тут еще АХ со своими нравоучениями: «Слышь, Лариоша, вот говоришь, мол, славно покувыркался в Куликане… А как приживет твоя Ольча от того придурка да припрется к жене твоей, нате вам сюрприз-подарочек, своих, мол, у вас нету?..»
— И все-таки хорошее тянется к хорошему, — слегка съерничал я, глядя на удаляющиеся огни Куликана.
Я взял собаку за холку, больно приподнял и ткнул мордой в окно вагона:
— Ди! Там Оля-я-я-а. — Собака сконфузилась. Ничего не понимает. Как и всякая умница, как система, хорошо обучаемая, она любит разгадывать ребусы, был бы разумный посыл. А тут… бред идиота.
Под утро поезд докатил до станции, где мне следует выйти.
Последние дни я не выпивал: не на что было. А одалживать перестали даже самые добренькие и верные соседки. И потом хотелось и с женой проститься нормально, проститься трезвым. Мало ли, как дальше жизнь повернется…
— Может, все еще наладится? — предположил я.
— А надо ли? — усомнилась жена. Я разволновался: ведь не к финальной же точке вел…
— Сеат, ты не знаешь, почему, по статистике, в России на одну путевую бабу в среднем приходится 0,44 путевого мужика, а? Вот я намедни встретил Костю-охотоведа. Недопеска встретил, был на Куликане такой чудило. Сам, как понимаешь, не подарок, друг Серега тоже кадр тот еще. Вон и Кольку-Буха возьми тоже, и погляди, сколь мужиков-сволочей по улице шарахается. Ужас! И все это на две славные женщины — тебя, Милю, ну еще задушевную Ольгу. Выходит, три.
— Ноль сорок четыре, говоришь? — задумавшись, Сеата теребит рукав халата свободной рукой. — Это ж где ты добыл такую информацию или нарыл эмпирическим путем? Да при таком раскладе, Гена, Россия-матушка процветала бы, англичане, немцы, америкосы ломились бы к нам за счастьем. А коли происходит с точностью до наоборот, значит, далеко все не так гладко. Ольга задушевная, говоришь, ну-ну… — цокнула языком Сеата. Я почуял, что допустил промашку. Пусть бы отрезал мне Серега язык, что ли? А как есть и пить?
Так простились. Мне бесконечно жаль. Но что есть жалость — когда в груди все сжалось?
Далее:
24 - Блатной
25 - Дружба народов
26 - Лыков
27 - Диана
28 - Кирпичный завод
1999–2000, 2013–2015 гг.
Произведение публиковалось в:
"Сам себе волк". Роман в трёх частях. - Благовещенск, 2017 г.