Информация обновлена: 21 июня 2018, 08:01

Албазино. 06

Ранее:

     Читатель! Я загнал тебя в минор.
     Сейчас другой начнется разговор.
     Сегодня нас на праздник пригласили
     В Музей. Пораньше мы туда пойдем
     И порассмотрим, что хранится в нем
     От бывшей жизни бывшей здесь России.

     Вот место, где когда-то был Острог,
     Тут крови было пролито немало.
     Острог тот население берег,
     Которого всегда недоставало.

     ... ... ...

     Острогу память — деревянный крест.
     А рядом — мачта вышки пограничной.
     На месте этом нёс казак-станичник
     Суровую охрану здешних мест.
     С тех пор здесь русский флаг — он над
     Музеем реет.
     Над кронами поодаль голубеет
     Часовни маковка. Рассказывают так:
     Предпринимательница, женщина из местных,
     Решила на селе затеять бизнес,
     Но то ли та затея развалилась,
     То ль по другим причинам неизвестным,
     Все созданное враз распродала,
     Вложила деньги в Божий дела.
     С тех пор часовня эта здесь стоит,
     Собою украшая местный вид.

     В ней служит лишь один Монах Аркадий,
     (Его уже встречали мы вчера),
     С ним познакомиться нам не пришла пора,
     Немного погодите, Бога ради!

     Музейный двор сегодня многолюден,
     Зато почти безлюден среди буден,
     Когда его приятней обойти.
     В неторопливом вдумчивом пути
     Глаза в глаза побыть со стариною,
     Потрогать недоверчивой рукою
     Старинной пушки замершую медь,
     И что-то ощутить, что будет впредь
     Вам помниться случайно, неслучайно,
     И что-то напевать, и душу греть,
     И оставаться сказочною тайной.
     То — тайна времени... Но нынче не до тайн.
     Здесь затевалось праздничное действо,
     В котором все впадали будто в детство,
     Когда доверчиво играли в Первомай.

     Позировали пришлые казаки,
     Сверкали ножны, орденские знаки
     Заслуженных Георгия крестов.
     В кокошниках готов был хор района.
     К приезжему начальству быть поближе
     Старалось местное начальство, что пониже,
     Слегка дрожа: довольно ль будет оно?

     Не виделось лишь сложенных перстов
     Благословенья на начало действа
     Священника (куда и впрямь он делся?).
     И все же начали — начальству путь обратный
     Сегодня предстоял, едва ль приятный...

     Сюжет привычен и неинтересен:
     Все было как всегда. Чередованье песен
     С ораторов призывными речами
     И праведным сверканием очами
     При заклинаньях о величии России,
     О неизбывной правде в ней и силе...

     Все пребывали в тихой благодати,
     Но, как всегда, испортил все Писатель:
     «Затеян праздник — только для кого?»
     И в паузе за фразою его
     Тут огляделись все непроизвольно —
     Вот полтора десятка нас, приезжих...
     За спинами начальства пялил вежды
     Наряд милиции... районный культдесант...
     Из местных был всего один пацан
     Персоною совсем не протокольной.

     Писатель же, исполненный нахальства,
     Закончил фразу: «Праздник — для начальства!»
     «Нет, что за страсть у неких между нами
     Все называть своими именами?
     Есть тихий сговор (называйте — такт),
     Помалкивать, когда вдруг что не так!» —
     Как будто за моей спиною голос
     Разумно прошептал. Не оглянулся я.
     Тот голос, может, был внутри меня...

     Слегка запнувшись, праздник длился ровен.
     Вот из десятка заостренных бревен
     На новом месте будущий острог
     Заложен был, — быть может (час неровен),
     Острог для авторов вольнолюбивых строк?

     Народ наполовину расходился,
     Когда среди толпы, высок и прям,
     Священник запоздавший появился.
     Ясна причина опозданья вам:
     Немало одолеть пришлось дорожных ям
     Грузовичку его, что для японских
     Дорог был создан — или для эстонских.

     И служба освященья началась!
     Народ сюда стекался ручейками,
     Глазела ребятня, и между нами
     Стояла, необученно крестясь, —
     Из них никто на службе не был в храме...

     Есть пастырский талант, есть службы вдохновенье,
     Как дар учителя, что помнится всю жизнь,
     Сквозь виражи ее и миражи
     До самого последнего мгновенья.
     Наверно, в искренности кроются секреты,
     Которою дышала служба эта.
     Отец Игнатий! Низкий вам поклон,
     Мы были счастливы на освященье том.

Произведение публиковалось в:
Приамурье–2009: Литературно-художественный альманах. – Благовещенск : РИО, 2009