Кумарский острог. Часть 06
Кумарский острог. Часть 05
В семейном архиве хранятся кое-какие документы тестя. Не густо тех бумажек, словно бы тронутых осенней желтизной. Читая, можно убедиться, насколько сложной и трудной оказалась судьба Александра Карпова. Мощной неведомой волей, которую учёные люди величают «историческим процессом», протащило потомка кумарских казаков по разломам новой эпохи.
Вырвавшись чудом из чекистских застенков, вновь получив возможность работать и кормить семью, досыта испытал иных напастей. Главной бедой стала война. За пять месяцев до её начала родилась младшая дочка Лариса. Однако вскоре пришла и потеря: от тяжёлой болезни умерла тринадцатилетняя Валентина. К тому же главного кормильца призвали в РККА. В 1943 стал Александр Карпов рядовым солдатом-автомобилистом артбатальона, дислоцировавшегося в укрепрайоне вблизи границы. Младшие братья уже воевали на западе страны с немцем, гнали врага к Берлину.
Все большие и малые заботы о семье обрушились на плечи Ульяны Михайловны. Каждый кусок хлеба давался с неимоверным трудом. Прокорми, обуй и одень детей, собери в школу, когда Гуте всего пятнадцать, Юрочке десять, младшенькая под стол пешком ходит, глаз да глаз за ней требуется.
С утра до вечера Ульяна на работе в пошивочной мастерской. Счёту нет, сколько через её исколотые швейными иглами руки прошло солдатских гимнастёрок, брюк и шинелей, нижнего белья. Пока домой доберётся, себя не чует от усталости. А тут ещё мать ослепла и доживала свой век только благодаря поддержке Ульяны. Утешала себя мыслью, что должен же быть где-то бог, который не даст погибнуть. Однако набожность свою людям не показывала, прятала от чужих глаз, как и потемневшую иконку, доставшуюся в наследство от родителей.
Когда пришла пора громить японцев, настал черёд воевать и Александру. Его часть, после форсирования Амура в августе 1945, бросили на северо-запад выбивать японцев из бронированных укреплений в окрестностях городка Хумы. Артогнём смели доты, в которых камикадзе были насмерть приковали цепями к пулемётам у бойниц.
В паузе между боями Александр мельком разглядел родные места и Кумарский утёс, отделённые от него водной гладью. По-особому увиделись они с китайского берега, дороже и ближе сердцу показались. Не одну слезу смахнул, вглядываясь в знакомые очертания.
Довелось проезжать и деревеньку Хэнаньтунь. Но времени, чтобы остановиться и осмотреть место, где он с товарищами разгромил когда-то спиртзавод, а в другой раз рушил браконьерские рыбные «заездки», не было ни минуты. Взметнул карповский «зисок» густую дорожную пыль и заволок силуэты низеньких окраинных фанз, крытых соломой и гаоляновыми стеблями.
Дальнейший путь лежал на юго-восток. В боевых стычках лично участвовать не привелось, был занят подвозкой боеприпасов на передовые позиции. Да может оно и к лучшему. Ни шальной пуле не достался, ни миномётному осколку. Хотя под обстрел попадал не раз, но бог миловал. Добрался до города Муданьцзян, где и встретил окончание войны. С наградами не густо вышло, однако медаль «За победу над Японией» получил. Тогда-то и в партию вступил на волне патриотического подъёма. Как оказалось, палка эта была о двух концах.
После демобилизации вновь возвратился Александр Карпов в Шимановск к семье. Снял часть забот с плеч жены. Был избран секретарём партийно-профсоюзной организации райпотребсоюза. А вскоре стал и председателем. Тут бы жить да радоваться, однако мирные дни захмелили голову вчерашнего воина. Доверившись услужливым и нечистым на руку сослуживцам, бумаги подписывал, не вникая особо в колонки цифр. После «бдительного» письма анонима нагрянула ревизия. Вместе с бухгалтером и заведующим складом попал под суд, положив перед тем на стол партбилет. Не помогла и положительная характеристика. Основным виновникам растраты дали по пятнадцать лет строгого режима. Халатность председателя потянула на семь лет исправительно-трудовых лагерей.
И вновь продолжился подвиг Ульяны.
Дома описали имущество, корову и кур. «Мама послала меня угнать в лесок подсвинка. Только он и уцелел. Из избы выселили в развалюху на краю города. Всё описали, вплоть до мебели...», - вспоминала со слезами на глазах моя супруга, которой было в ту пору семь лет. Таким оказался «урок мужества» для девочки, собиравшейся в школу. О каких тут портфелях и пеналах речь вести? Сшили холщовую сумку, повесили на худенькое плечико - учись, детка, набирайся ума-разума. Люби страну родную, в которой вождь не спит ночами, думая о счастливом детстве подрастающего поколения строителей светлого будущего.
Вряд ли Ульяна сумела бы одолеть новую тяготу, если бы не помощь четырёх сестёр - старших Агнии и Валентины, младших Доры и Прасковьи. Брат Михаил служил далеко, а брат Лука и вовсе затерялся где-то без вести.
Юра после окончания семилетки поступил в Благовещенское речное училище. Всё-таки кормили и одевали там бесплатно. Августина вышла замуж и перебралась к свёкрам.
Срок Александр Карпов отбывал бесконвойным шофёром в Джелуни, что под городом Свободным. На лесозаготовках крепко застудился и в лагерном бараке подхватил на ослабленные лёгкие туберкулёзную палочку. Сколько котомок с продуктами привозили жена и младшая дочка в дни свиданий, чтобы придать ему сил и здоровья! Жаль, свидеться разрешалось только раз в полгода, да и то не всегда. Заберут передачу - и возвращайся домой за сотню вёрст. Где пёхом по заснеженной дороге, где попутка подхватит, а иногда и поездом.
Вскоре лагерное начальство оценило трудолюбие и умелые руки заключённого. Перевели в механики, а затем и заведовать гаражом поставили. Вершиной «карьеры» на зоне стала должность старшего инспектора техснаба. В тепло перебрался, отогрелся.
После смерти вождя попал Александр под амнистию. Возвратившись домой, получил в милиции разрешение приобрести ружьё. Устроил в потаённом лиственничном урочище солонец и засидку в кроне дерева. Появилась дичина - кабанятина да изюбрятина. Стрелял гусей да уток. Порой и зайчатина случалась на столе. В доме приварок и себе лечение. Ульяна Михайловна лучший кусок мужу первому подавала, себе да детям уж что после оставалось. Никто не роптал, жалели отца. Одыбался помаленьку, кашлять перестал.
Оставшиеся до пенсии годы дорабатывал в горкомхозе. Вначале шоферил, а потом в гору двинулся. Стал заведовать транспортом. Та ещё работёнка! Не столько начальствовал, сколько с железяками возился. По состоянию здоровья сделали послабление, перевели заведовать складом. Отсюда и на пенсию отправили.
Год прожил в Шимановске, а затем перебрались они с Ульяной Михайловной в Благовещенск к сыну Юрию. Тот работал после окончания речного училища в ремонтно-эксплуатационной базе флота. Деловитостью и мастерством пошёл в отца. Не застаиваясь в очереди, получил двухкомнатную квартиру в ведомственном коммунальном доме. Только вот личная жизнь у сына не заладилась. Жена бросила Юрия и уехала куда-то с маленькой дочкой. Пришлось помогать да доглядать за сыном.
Афанасьич поработал ещё восемь лет на спиртзаводе слесарем водокачки. В шестьдесят четыре года рассчитался и, как говорится, сел на пенсионную книжку. Но спокойной старости так и не дождался. После смерти жены и сына скудновато стало бытовать. Но на предложение дочери перебраться к нам, категорически отказался. «Тута буду, где с Улей жили...» Через десять лет попробовал поискать приработок. Месяца два помахал метлой, устроившись в домоуправлении по соседству с жильём. Но морозный утренний воздух в зимнюю пору здоровья не добавил. Поставил метлу в угол и ещё три года сопротивлялся тяжёлой болезни. Она и свела его в могилу на семьдесят седьмом году жизни.
Далее: Кумарский острог. Часть 07
Произведение публиковалось в:
"Стезя". Сборник рассказов и стихов - Благовещенск, ООО "Издательство ЛЕММА", 2017.