Кумарский острог. Часть 07
Кумарский острог. Часть 06
В 2014 году довелось мне побывать в Хуме. Мой друг профессор Цицикарского университета Ли Яньлин пригласил на конференцию, посвященную приближающемуся семидесятилетию Победы. Китайцы давно считают этот праздник тоже своим. И я поехал, практически не зная языка и рассчитывая на поддержку профессора Ли. За несколько лет до этого его приняли в Союз писателей России как поэта, пишущего на русском языке.
Встретились поначалу в Хэйхэ. Отобедав с мэром города в «греческом» зале лучшего ресторана под соответствующие случаю тосты и отдав должное всевозможным национальным яствам, начали путешествие. Группу рассадили по машинам, и мы помчались вдоль Амура на северо-запад. Магистраль извивалась между высоченных сопок, карабкалась к солнечным вершинам и убегала в туманные распадки. Тем не менее, бетонная автострада позволяла развивать поистине гоночную скорость. Напрягало лишь отсутствие отбойников и ограждения на крутых виражах.
Вскоре, отмахав за два часа 226 километров пути, въехали в Хуму. Оставалось только удивляться парадоксам времени. Едем по Китаю на новеньких японских джипах. Над магистралью при въезде в посёлки висят видеокамеры. То и дело мелькают бензоколонки. Под колёсами лежит настолько ровная бетонка, что не слышно ни одного стыка. Спокойно можно взлетать и садиться на самолёте.
С невольной завистью подумалось, что вот китайцы соорудили отличную современную дорогу в одной с нами климатической зоне, а мы до сих пор ездим по асфальтовым колдобинам да гравийкам. Небольшие куски наших бетонных дорог, оставшиеся в наследство от военных гарнизонов, выбивают у ездоков зубную дробь и вызывают опасение за сохранность автомобильных подвесок.
Я поинтересовался у профессора Ли, как давно построили эту дорогу. Мой друг переговорил с сопровождавшим нас чиновником администрации уезда и сообщил, что дорога старая. А бетонное полотно уложили на подготовленное заново основание шесть лет назад. С тех пор не ремонтировали ровным счётом ничего, но ухаживают тщательно.
Значит, не зря советские войска освобождали Китай. Когда-то здесь трясся за рулём армейского грузовика солдат Александр Карпов. Гнал японских захватчиков. Дарил китайцам радость спокойной и созидательной жизни. Вряд ли он вспоминал с особым удовольствием давний «салют», устроенный в Хэнантуне. И уж совсем точно не относил его на счёт простого китайского народа.
Мы пробыли в Хуме несколько суток. Посетили краеведческий музей. Побывали на водохранилище небольшой уездной гидростанции, затерявшейся в громадных сопках. Вряд ли её турбины дают много электроэнергии. До Зейской и Бурейской ГЭС ей было как до неба. Зато в глубоком водохранилище жируют в садках крупные, как на подбор, сазаны, амуры и толстолобы. Видели на гребне плотины автоцистерны, приехавшие за свежим уловом из отдалённых городов. Один рыбовоз оказался даже пекинским.
В нашу честь местные артисты дали концерт в большом зале культурного центра. Показалось, что в нём спокойно поместилось всё население городка. Особенно запомнилось выступление китайских эвенков, чьи таланты нисколько не уступали амурским сородичам. Песни и танцы были просты и естественны, как полёт и крики чаек над водой, которым они удивительно точно подражали.
Пришлась по сердцу набережная Амура, вымощенная гранитной фигурной плиткой. На всём её протяжении пешеходов встречают скульптуры рыб, зверей и птиц, выполненные с высоким вкусом и мастерством. В тени от карагачей стоят уютные скамьи, на которых можно спокойно отдохнуть и полюбоваться рекой. Вечерами группы пожилых горожан чинно занимаются здесь под музыку оздоровительной гимнастикой. Мне даже показалось, что в их движениях сквозят элементы знаменитого «танца богомола», плавно и безостановочно перетекающие из одной позы в другую.
Немного грустное впечатление оставило посещение отлично построенного таможенного терминала со всеми службами и просторными залами. Но залы пустовали. Как мне пояснили хозяева, в пору потепления отношений между нашими странами китайцы быстро воздвигли это здание. Однако на русской стороне ничего подобного не появилось. Так что торговые и туристские потоки в этой части Амура пока нулевые.
Я провёл рукой по никелированному турникету, встроенному в двери главного входа. И на ладони осталась слежавшаяся зернистая пыль.
В один из дней нас пригласили на прогулку по Амуру. В кают-компании комфортабельного теплохода за «рюмкой чая» мы провели заседание. Выступавшие говорили о скрепах в политике России и Китая. Цементирует наши отношения дружба и взаимное уважение - таково было общее мнение.
Большим успехом пользовался пожилой доктор Ван из Пекина. Этот знаменитый учёный консультирует высокопоставленных людей страны, в том числе руководителей партии и правительства. Особенностью его методики, опирающейся на традиционную китайскую медицину, является то, что он выносит диагноз о состоянии здоровья пациента по его пульсу. Я тоже решил воспользоваться возможностью узнать о том, насколько поизносился мой организм за годы спортивной молодости и журналистской беготни.
Невысокого роста и поджарой комплекции, доктор Ван успокаивающе притронулся к моему левому плечу и взял в сухую крепкую руку запястье. Я совершенно расслабился и как будто задремал. Через некоторое время Ван что-то сказал профессору Ли. Тот перевёл. Оставалось лишь поразиться, насколько краткое исследование совпало с моим анамнезом, хранящимся в пухлой книжке благовещенской поликлиники. И всего-то человек послушал пульс, подержал за руку, пристально посмотрел в глаза. А может быть произошло ещё что-то, чего никто не заметил.
Большую часть времени я провёл на верхней палубе, любуясь открывающимися видами. Наконец передо мной возникли очертания величественного скалистого возвышения, отвесно нависшего над левым берегом. Не сразу, но всё же догадался, что это и есть легендарный Кумарский утёс, ставший символом укрепления русских землепроходцев на Амуре и поныне стоящий на службе. Сорок три года назад я был на его вершине, смотрел в ту сторону, где сейчас нахожусь с дружественными мне китайцами.
Что знал я ещё об утёсе? На его вершине земляки установили поклонный крест в честь 360-летия основания Комарского острога. Стоит он рядом с могилой героев-пограничников, погибших в Великую Отечественную войну. Там же возвели и невеликую часовенку в честь святого апостола Андрея Первозванного. А за ними зорко смотрит в сторону реки пограничная вышка.
В бочке мёда не обошлось без ложки дёгтя. Добавила его бойкая тележурналистка одной из благовещенский студий, возвестившая зрителям с площадки на вершине утёса о том, что Комарский острог (она сказала Кумарский) был построен на левом берегу Амура.
Могу простить своим молодым коллегам слабоватое знание русского языка, которое обозначаю уровнем грамотности в диапазоне «сем-восем». Но историю родного края всё-таки надо знать лучше.
При помощи профессора Ли рассказал китайским товарищам легенду о казаке, вздыбившем коня на вершине утёса в честь цесаревича. Благоразумно не стал упоминать об осаде Комарского острога в середине семнадцатого века. А уж о «салюте» тестя тем более умолчал. Сказал только, что родители моей жены родом из села, располагавшегося ниже по течению. Но Кумары сейчас уже нет, как нет и бывшего Кумарского района.
Потом указал рукой на стрежень Амура, являющийся государственной границей между нашими странами. И пошутил, что мы можем в любой момент стать невольными нарушителями рубежа по воле своенравного течения могучей реки.
- И нам за это ничего не будет, - подхватил профессор Ли, и тут же перевёл на родной язык.
Одобрительными улыбками приветствовали соотечественники это простодушное утверждение.
Теплоход развернулся на плёсе, и мы направились к Хуме. Ещё раз вглядевшись в одинокую полуразвалившуюся избушку на месте обезлюдевшей Кумары, сосновое урочище и проплывающий мимо утёс, я мысленно поблагодарил предков за мужество и великую стойкость.
Июль-октябрь 2016
Произведение публиковалось в:
"Стезя". Сборник рассказов и стихов - Благовещенск, ООО "Издательство ЛЕММА", 2017.