Кумарский острог. Часть 03
Кумарский острог. Часть 02
Звёздное небо над Зеей и сопками изредка прошивали трассы спутников. Разговор у костра и речная свежесть отгоняли сонливость.
Интересно, какие такие «дела» имел в виду Александр Афанасьевич, когда напомнил ему о «кумарском самогоне»?
Я стал уточнять. Секрет, что ли, какой?
-Да нет... Подписки молчать не давал. Тольки кому оно интересно...
- Мне интересно.
- Ну, рази што так...
И вот что он поведал. Добавлю только, что неким цементом, скрепляющим дальнейшее повествование, были пояснения жены, вносившей время от времени дополнительные штрихи в семейную летопись. Без этого рассказ рисковал быть рваным и лоскутным.
Александр стал первенцем в семье Афанасия Гавриловича и Марины Андреевны Карповых. Появился на свет в 1907. Кумара в ту пору была казачьей станицей. Жители охраняли границу и хлебопашествовали. Промышляли рыбу, зверьё, били птицу. Держали домашнюю живность. Вслед за Александром родились Пётр, Глафира, Анастасия и Иван. Когда эхо октябрьского переворота долетело до амурских краёв, неотвратимо накатили переломные времена.
В марте 1918, после подавления Гамовского мятежа, Амурское казачье войско упразднили. Но ещё три года гремели орудийные и винтовочные выстрелы, лаяли пулемёты и бухали гранаты покидавших Россию белогвардейцев и японских оккупантов. За год до окончания Гражданской войны на Дальнем Востоке в семью Карповых пришло большое горе. В селе Саскаль бандит Щеглов застрелил Афанасия, который воевал в партизанском отряде. Но победа советской власти была не за горами.
Воцарилась мирная жизнь в Кумаре. Пришлось вдовой Марине, имевшей на руках пятерых детей, искать опоры в новом замужестве. Григорий Матвеев стал и добрым супругом, и заботливым отчимом. Вскоре родился сын Александр, тёзка старшему сводному брату, по-местному - братке.
Шестнадцатилетним пареньком окончил Санька Карпов школу-семилетку. По тем временам образование весьма существенное. Рано впрягся в сельскую работу, добавил приварок к семейному столу. С малолетства сделался завзятым рыбаком и охотником. Тогда это было не столько увлечением, сколько способом прокормиться. Вступил в комсомольскую ячейку. Кумарская «комса» одной из первых на Амуре организовала колхоз.
А тут ещё одно важное дело подвернулось. Как показали дальнейшие события, оно сыграло очень важную роль в судьбе.
Я понял это по затянувшейся паузе в рассказе.
Тесть сидел у костра, бросавшего к звёздам живые искорки, и словно бы прислушивался к чему-то внутри себя самого.
Где-то на плёсе, у бакена, раздался сильный всплеск. Как будто рухнула в воду с обрыва увесистая глыба.
- Сплавля-атца... - протянул уважительно Афанасьич.
- Кто сплавляется? — не понял я. Тесть слегка усмехнулся:
- Калуга. Кто жа ишо... Большая, однако. Напромышлялась... Легла на дно, течение таш-шыт, куды требоватца. А тут зацапилась за якорь у бакена-то. Хвостом ударила- и опять гуляй, сколь хошь. Хозяйка...
Сумерки опустились вначале на правый берег, потом и до нас добрались. За спинами, в луговине, коротко гуднул удод: «Уди-ить буду-у». Именно так я расшифровал его погудку и отправился проверять снасти. Когда через полчаса возвратился с уловом к догоравшему костерку, тесть лежал на спальнике, подогнув босые ноги и подперев правую щеку ладонью. Глаза спрятались за выцветшие ресницы и прикрылись густыми бровями.
Я всегда завидовал его способности засыпать мгновенно, как только голова коснётся подушки. У тестя был сон хорошо поработавшего человека. А ещё он отличался какой-то первородной чистотой и бесхитростностью. Недаром так сдружился с внучкой. Собирая свою любимицу в садик, дед пошучивал, берясь за маленькие ступни: «Ну-ка, давай лапости. Посалушим пальчики. Ишь скольки мусору набралося!»
Особенно меня восхищало его умение читать Ларочке сказки. Густым негромким голосом он неспешно извлекал на свет божий из книжных страниц звуки речи. Удивлялся перипетиям героев: «Ух ты, как оно-то приключа-атца с имл!» Внучке нравилось чтение, и она вечерами просила частенько: «Деда, давай про малахитовую шкатулку!» Пока заснёт, две-три сказки послушает. А как в школу пошла, сама стала деду Шуре учебники читать. «Я так лучше запоминаю», — поясняла.
Как ни осторожничал, тесть при моём появлении мгновенно пробудился, словно и не спал вовсе. Подкинул хвороста в костёр и обронил глухо:
- Кумара привиделась...
- Что за важное дело у кумарских комсомольцев возникло? - подтолкнул я тестя к продолжению давешнего разговора.
- Контрабанду ликвидировали... Спиртоносов к ногтю брали.
- Прямо в распыл?
- Бог миловал. Однако погреметь пришлось. Салют устроили на той стороне...
Салюту же предшествовали такие события. После ликвидации Амурского казачьего войска и окончания гражданской войны граница России на Дальнем Востоке, в том числе и по Амуру, катастрофически обнажилась. Не было ни комендатур, ни застав. Мало того, что с правого берега совершали вылазки белогвардейские диверсионные группы и вооружённые отряды бандитов. Проторёнными путями шла на русскую сторону контрабанда: мануфактура и спирт, наркотики и валюта, другой дефицитный товар. В Китай лазутчики переправляли золото, похищенное на северных амурских приисках. Случались перестрелки, гибли мирные жители.
Отбросив остатки белой армии и интервентов за кордон, новая власть принялась укреплять рубежи «нашенской окраины». К концу 1923 года одна за другой встали погранзаставы по левому берегу Амура. Но силы советских пограничников были ещё крайне невелики, а граница в Амурской области протянулась без малого на 1250 километров.
Всем селом помогали кумарцы обустраиваться небольшому отряду пограничников, прибывших из Благовещенска. Командир Старцев, говорили, из забайкальских казаков. Успел крепко повоевать за новую власть, а теперь назначен начальником заставы.
Совместно построили казарму и хозяйственные помещения. Указали наиболее удобные пути патрулирования и места для «секретов». Не поскупились на продовольствие. Подвезли сена для лошадей и дров на зиму.
Настал день и час, когда начальник заставы пригласил помощников на беседу, в основном молодёжь.
Крепко запомнился Саньке тот осенний вечер. В небольшой канцелярии, разместившейся в конце казармы, горела керосиновая лампа, освещая смуглое лицо командира. На вид ему было около тридцати. Хотя кто его знает... Суровость добавляет годы в обличье. Слева по лбу из-под фуражки спускался жгут шрама. Бровь от этого выгнулась знаком вопроса. Глаза смотрели вприщур холодной голубизной. Губы сжаты в прямую линию. Нос с лёгкой горбинкой лёг слегка набок. Подбородок твёрдым квадратом упирался в застёгнутый наглухо воротник гимнастёрки. Хрипловатым голосом начальник произнёс:
- Спасибо, товарищи комсомольцы! Хорошо помогли обустроиться. Но это только половина дела... Теперь главная забота - закрыть границу на замок. Сами видите, бойцов только-только хватает наряды выставить па круглосуточное дежурство. Лезут, черти окаянные, с той стороны! Тащат контрабанду через наш участок. За всеми дырками сразу не уследишь. Есть к вам великая просьба - помочь в борьбе с нарушителями границы. Требуются сильные и отважные. Надо уметь хорошо плавать, скрытно передвигаться по пересечённой местности, метко стрелять и метать гранату...
Покашливая и морщась, Старцев взялся рукой за правую сторону груди. Давала знать о себе огнестрельная рана, полученная в бою с японцами под Чудиновкой. На долгие разговоры был не горазд.
Вместе с другими членами комсомольской ячейки внимательно выслушал командира и Санька. Дело было секретное, разглашению не подлежащее. Даже родным и близким - молчок.
Старцев отобрал трёх ладных и смышлёных парней, среди них и Карпова.
Утром следующего дня начальник заставы отправился вместе с парнями на Кумарский утёс по охотничьей тропе через сосновое урочище. На самой вершине, замаскировавшись хорошенько, принялись изучать обстановку.
Старцев, вооружившись биноклем, внимательно оглядел расстилавшийся ландшафт. Потом указал рукой на скопление хижин, приютившихся на правом берегу речки Хумаэрхэ, прямо перед ними впадавшей в Амур.
- Деревня Хэнаньтунь. База по изготовлению контрабандного спирта. Где-то на окраине самогонный завод. Надо обнаружить и ликвидировать во что бы то ни стало.
Затем дал парням бинокль, чтобы рассмотрели место будущих действий.
- Запоминайте крепко. От этого ваша жизнь зависит. Внимательный осмотр территории «на глаз» дал не много сведений. За
полукилометровой водной поверхностью таилась неизвестность. Если переплыть на лодке Амур и войти в устье Хумаэрхэ, то до деревни грести против течения ещё километра три, не меньше. Ночью можно заплутать в лабиринте проток и островков. Второй вариант заключался в том, чтобы сразу причалить к тальникам. А там, через ещё не убранное соевое поле, километра полтора на северо-запад к деревне.
Уходя с утёса, Старцев посмотрел на затянутое осенними облаками небо.
- Нам бы дождичка теперь да ночку безлунную...
Возвратившись на заставу, подробно обсудили план действий. Выбрали второй вариант, как наиболее надёжный. Старшим группы Старцев назначил Карпова.
- Будешь, Александр, командиром. Отвечаешь не только за себя, но и за товарищей.
Получив электрический фонарь, гранаты и револьверы, с наступлением сумерек трое парней спустились к запрятанной в кустах рыбацкой плоскодонке. Напутствуя, Старцев был краток:
- Действуйте скрытно. При малейшей опасности отходите назад. В бой не вступать! Оружие применяйте в крайнем случае. Я буду ждать вас.
Ночь придавила окрестности непроницаемой мглой. Начал накрапывать желанный дождик-моросей. Воспользовавшись отбойным течением, поднялись повыше и перегреблись на правый берег. Через час с малым, преодолев соевое поле, парни были на окраине деревни, о чём возвестил лай одинокой собачонки в одном из дворов. Остальных собак, видимо, приели, удовлетворённо отметил Александр.
В стоявшем на отшибе низком сарае, крытом соломой и гаоляновым будыльём, довольно скоро обнаружили спиртзавод. Его выдал густой бражный дух, шибавший ещё издали в нос. Благо, ветерок подувал оттуда.
Оставив снаружи одного человека для прикрытия, Александр с напарником забрался внутрь. В четырёх больших чанах, накрытых деревянными щитами, бродила брага, распространяя нестерпимую вонь. Посветив фонарём, обнаружили в углу внушительный самогонный аппарат, который выдал охладительный «змеевик», торчавший из бочки с водой. Рядом на длинной полке стояли жестяные плоские «банчки» с готовым спиртом.
Дальше действовали молниеносно. Открыв по «банчку», облили сарай.
Выбравшись наружу, парни жадно глотали свежий воздух.
Александр поискал в карманах спичечный коробок. Карманы оказались пусты. Обронил в дороге! - резанула сознание потеря. Спички, страшный дефицит той поры, были только у него.
Тем временем собачонка в деревне принялась заполошно лаять, словно чувствуя неладное. К ней подключилась ещё одна. Где-то поблизости забренчало ведро и раздался полусонный мужской голос: «Хо-о-о! Цы-га!»
- Кидаем гранаты! - скомандовал Александр товарищам, замершим было в растерянности.
В сарае громыхнули взрывы. Крышу сорвало. Яркий столб пламени осветил окрестности. Дело сделано, теперь домой! Благо дождь хлынул стеной, укрывая от преследователей. Во весь дух примчались к лодке в тальниках, отвязали и перегреблись на левый берег, так что вёсла трещали в руках...
Александр Афанасьевич почесал затылок. Покрутил головой.
- И сейчас не пойму, как унесли ноги. Нам уж пуляли вдогонку. Однако, видишь, сижу перед тобой. Значитца, жив остался. Да...
Меня разбирало любопытство.
- А что дальше? Награду какую-нибудь получили за «салют»?
Тесть глубоко вздохнул. Прищурив глаза, отпил из кружки чай, словно припадал к сосуду памяти. Встряхнул головой, отгоняя тяжёлое воспоминание.
- А как жа! Хороше-то дело даром не случатца. Через полтора десятка лет догнали и наградили...
- Как того казака, что вздыбил коня на вершине утёса? Слыхали эту историю?
- Кабы так, так оно бы и ничо ишо, — вздохнул тесть.
- Кстати, вы не знаете, кто это был? Всё же земляк ваш.
Подперев вытянутыми губами долгий прямой нос, тесть посопел, покряхтел и, наконец, сказал, глядя в потухающий костерок:
- У нас в станице кажный второй похвалялся: «Энто был мой дед», «Куды там твой дед? Дядька мой!» Поди разберись... Только вскорости, как советская власть установилась, бросили рядиться, быдто бы ничо и не было. Сословие наше отменили, чего уж тут гонор пущать, старые сказки сказывать...
- Выходит, не ощущаете себя казаком?
- Да не-е... Дальневосточники мы теперь. Сам знаешь, народ у нас перемешанный...
Далее: Кумарский острог. Часть 04
Произведение публиковалось в:
"Стезя". Сборник рассказов и стихов - Благовещенск, ООО "Издательство ЛЕММА", 2017.