Традиция
Как известно, особенно охочих до учёбы – нет. Высшее образование, разумеется, всегда было в почете, но в далёкое, так называемое «советское время», особенно учиться было и не обязательно. Все рабочие профессии – были в почёте! Нет, учиться нужно было и рабочей профессии, но не до такой же степени? Три месяца учеником столяра или плотника, или каменщика – и пожалуйста: через пару-тройку лет - ты уже настоящий мастер! Вот так и я: учиться совершенно не хотел. В институт, да что там институт: даже в техникум, поступать вообще не собирался! Я сразу после окончания школы прямиком -на завод! Приняли меня учеником столяра. Три месяца и… Нет, мастером я, конечно, не стал, но вот моя первая зарплата в полторы сотни рублей - позволила мне ощутить себя личностью! В разумных, естественно, пределах. В столярном цехе мне понравилось всё! Но особенно я любил вдыхать ни с чем несравнимый запах свежей стружки. Как будто гуляешь рано-рано утром в сосновом лесу…
А ещё мне повезло с художественной самодеятельностью. Начальник нашего цеха был страстным поклонником этой самой самодеятельности. Он не только создал в цехе целую концертную бригаду, но и сам с удовольствием пел. Все называли его «Наш заводской Трошин!» - был такой певец в то далёкое время. Бывало, начальник как запоёт «трошинскую»: «Заправлены в планшеты космические карты…»
- Наш «трошин» поёт! - кто-нибудь, да и скажет.
- Трошин? – переспросят его.
- Не Трошин, - тут же поправят, а - наш Трошин!
Вот и я с первых дней своей трудовой деятельности попал в артисты. Сначала освоил гитару, потом пересел за барабаны… Так я стал играть в вокально-инструментальном ансамбле.
И вот однажды вызывает нас начальник цеха и говорит:
- Как вы знаете, сейчас по всей области, так сказать - денно и нощно, идёт уборка хлеба. Так вот: чтобы колхозников, так сказать, морально поддержать, необходимо поездить по полям с концертной программой. Завтра, с утречка, едете в этот район, - он показал нам список наших «концертных площадок»», потом – в этот… Ну и так далее. Программа – не больше, чем двадцать-тридцать минут. Как никак: страда! Но двадцать минут перерыва, - хорошего, музыкального перерыва, никому не повредят. Даже наоборот! Ну, вы поняли, надеюсь…
Мы, конечно, всё поняли. И на следующий день мы отправились в поля. Инструменты, аппаратура на грузовике. Кстати, именно грузовик служил нам импровизированной сценой: достаточно было откинуть один из бортов. А мы – это два Александра, Олег, я и наш «конферансье» - в «уазике», типа - «санитарка». Рядом, с «народными артистами», присоседился Игорь Валентинович - классный краснодеревщик, член профкома, а по совместительству - ещё и наш конферансье.
Нужно сразу сказать, что в то далёкое время, - а было мне семнадцать лет, я и не пил и даже не курил. А вот остальные участники нашего ансамбля – а это были уже взрослые, женатые мужики, от угощения никогда не отказывались. Но, правда, и меры не знали. Ладно, дома: там хоть какой-то контроль - от жены или, не дай Бог, от тёщи… Или, скажем, на работе. .. Бригадир мигом определит тебе и твою меру, и твою ответственность, и меру твоей ответственности…Одним словом, особенно не загуляешь. А вот на полевом стане! Кто ж тебя там будет контролировать? Прям, смешно… И что самое интересное: сами-то колхозники, пока в поле – ни капли в рот. А вот не угостить заезжих артис,тов… Что вы? Грех, да и только!
И вот через час езды – мы на месте. Колхозников о нашем приезде предупредили ещё накануне, так что зрители собрались довольно быстро.
Полчаса весёлых песен, благодарные аплодисменты… И буквально через минуту среди богатых пшеничных колосьев снова заурчали комбайны: уборка хлеба пошла своим чередом!
- Ну, спасибо, мужики! - к нам подошёл бригадир. – Как насчёт перекусить?
Я, конечно же, обрадовался этому предложению: как никак с утра во рту макового зернышка не было. Но я даже представить себе не мог, что значит – «перекусить». Как по мановению волшебной палочки, на столе рядом с нехитрой снедью появились две пол-литровки.
- Не много? – улыбаясь, спросил бригадир, откупоривая первую бутылку.
- Много водки не бывает,- ответил с такой же доброй улыбкой один из Александров, сбивая ножом сургуч с горлышка другой бутылки.
- Смотри, Санёк: ты с ночной…- заметил конферансье.
- В первый раз что ли, - пожал плечами Александр, разливая водку по алюминиевым кружкам.
Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что это - далеко не в первый раз.
Через двадцать минут мы уже ехали в своей «санитарке» к следующему полевому стану. И здесь колхозники собрались также быстро, как и на первом нашем концерте.
- Добрый день, дорогие друзья! Здравствуйте, уважаемые работники полей! И лугов! – зачем то добавил конферансье. - Начинаем наш концерт…
И тут я замечаю, что наш коллектив слегка поредел. Александра, - который с «ночной», - на кузове грузовика нет. Гитара – есть, а его – нет! Я вопросительно посмотрел на Олега.
- Спит, - прошептал Олег. – С ночной…
- Да понятно, что с ночной… Пить-то – зачем? – подумал я, хотя прекрасно понимал, что этот вопрос я задал сам себе - чисто риторически. Безнадёжно вздохнув, я отсчитал барабанными палочками такт для первой песни.
… После концерта картина с точностью повторилась. Колхозники – в поле, а мы… Ну, куда же ещё? Конечно - к столу! Повторился и натюрморт, типа «Второй завтрак артистов». Та же гречневая каша, огурчики-помидорчики и … Угадали: две бутылки водки.
- Сашку что будить? – спросил я, с ужасом понимая, что без него две бутылки для мужиков - точно будет многовато.
- Зачем будить ? – в свою очередь спросил Олег, - пусть отсыпается. - Мне больше дос-танется, - захохотал он.
…Через час мы были уже в другом районе. Пять минут – и мы уже в боевой готовности. Стали подтягиваться зрители. Нужно сказать, что на всех наших концертах было не больше десяти-пятнадцати человек. Так что, собирались они быстро.
- Дорогие, друзья… - поприветствовал зрителей Игорь Валентинович заметно заплетающимся языком. Колхозники, ухмыляясь, смотрели на наш «интересный» коллектив. Без всякого осуждения и даже с каким-то пониманием: сразу понятно, что такую картину они видят не первый раз.
- Вовка,- подошёл ко мне со спины конферансье,- «Полки штыков не досчитались!»,- процитировал он, какое-то произведение. – Ты меня понимаешь?
- В каком смысле? - я посмотрел на него с удивлением.
- Олег выпал из обоймы, - прошептал он сквозь зубы. - Работаем - без басиста!
- Всё понятно, - подумал я, - Олегу похоже и, правда, «больше досталось». - А может, вы споёте?- с надеждой предложил я Игорю Валентиновичу.
- Ты чего охренел?! Какой - споёте? Давай, давай… Считай своими палочками….
Оставшийся в «живых» Александр пел очень даже неплохо. Он мог при желании и без моих барабанов вытянуть весь концерт. Но одно дело, когда артист изначально выступает один. И совсем другое - когда на кузове стоит куча аппаратуры, лежит куча инструментов, а поёт и играет – один. Такая, знаете ли, творческая интрига: всё, кажется, вот-вот выскочат остальные артисты и как - «бахнут»: «Не надо печалиться: вся жизнь впереди…» ! Но никто не выскочил, и никто не «бахнул». В общем, мы «отработали», хотя и вдвоём, но честно, от души!
После концерта колхозники нам похлопали, посмеялись, о чём-то весело посудачили и отправились к своим комбайнам и тракторам.
- Ну что, господа артисты, - подошёл к нам «начальник» полевого стана, - отобедаем?
- Саня, может, ну его - этот обед? – без особой надежды спросил я Александра.
- Владимир,- подошёл ко мне нетвёрдой походкой Игорь Валентинович, - Ты ещё слишком молод, чтобы принимать такие серьёзные решения за таких же серьёзных, помятых жизнью мужчин. Ты что хочешь обидеть людей? Вы же обидитесь? – повернулся он к бригадиру. – Вот видишь, обидятся! - воткнул конферансье свой указательный палец мне в грудь, не дав бригадиру даже подумать над своим ответом.
- И как мы будем играть? - закипая, спросил я.
- Да успокойся ты, - махнул мне рукой один из водителей, уплетая кашу. - Всё идёт по плану. Ты, вон лучше, кашу попробуй: вкусная!
- Да мне эта каша - уже в глотку не лезет!
К счастью, до следующего пункта назначения было не так далеко. Да и народу здесь оказалось не так много. Но задачу-то выполнять надо! Как говориться: партия приказала – комсомол ответил: есть! Вот только комсомола этого – на грузовике не оказалось. Колхозники с интересом наблюдали, чем же всё закончиться? Мне впрочем и самому было интересно, чем закончится выступление вокально-инструментального ансамбля в количестве аж двух человек. Один их которых – барабанщик, то есть я, а другой – конферансье, который уже не мог стоять на ногах, не упершись в звуковую колонку. Не знаю, как для кого, но для меня картина была более чем удручающей: практически пустой кузов, посредине которого – барабанщик со своим барабанами.
- Друзья! – более чем пафосно начал свою речь Игорь Валентинович, стараясь использовать в ней, как можно меньше слов. – Выступает вокально-инструментальный ансамбль…
- Интересно, как это вы со своим ансамблем поместились в кузове? - под общий хохот спросил один из трактористов.
- Смотрите, не оглушите нас: а то не услышим, работает трактор или нет! – колхозники весело перекидывались беззлобными шутками.
- Вован! Всё в твоих руках! – чуть ли не упал на колонку конферансье.
Я постучал педалью по большому барабану, пытаясь понять: «Что именно - «в моих руках?».
- И в твоих ногах тоже,- добавил конферансье и снова повернулся к колхозникам. - Встречайте!
- Да встретили уже,- засмеялся один из зрителей. – Давай, Вован: покажи класс!
К счастью, я нередко играл на баяне на свадьбах. Баян я с собой, конечно, не взял – да и не собирался… А вот застольных песен – знал много!
- Эх, была - не была! - заорал я с грузовика и ударил со всей силы по тарелкам: «Есть у нас в районе Молдаванка, улица отличная друзья...» Куплет я спел сам, стараясь, с одной стороны, и барабаны перекричать, а с другой - и стучать не так тихо, чтобы не портить «гармонию» своего бенефиса. А вот припев и последующие куплеты - мы пели уже все вместе. Некоторые из колхозников даже, дурачась, стали пританцовывать: настолько их забавляла увиденная картина. Потом мы спели «Одессу», «Поспели вишни» и что-то ещё из моего свадебного репертуара. К концу своего выступления я был хоть и заметно охрипшим, но очень и очень счастливым. Да, это был мой звездный час! - как сказали бы сегодня. А в то время мы таких слов просто не знали. Но радости от этого - было не меньше!
- Ну, пацан, молодец! - улыбаясь, похлопывали меня по плечу колхозники. – Кого мы только ни видели на своих полях, но вот такой «вокально-инструментальный ансамбль» - видим впервые!
- Ну что домой? - подошёл я к конферансье.
- Какой - домой? Ты чё, Вован? Какой - домой? А обед? Бригадир, а где обед?
- Сделаем так, - бригадир посмотрел на часы. – Время для обеда как бы уже позднее, а для ужина…
- Как бы – раннее! Я - верно понял вашу мысль, товарищ? – стал ёрничать конферансье.
- Верно, верно… Я гостинцы вам дам в дорогу, - бригадир показал рукой на стол, на котором стояли традиционные две бутылки водки и нехитрая закуска, завёрнутая в газету. – А вы уже там сами разберетесь: обедать вам или ужинать.
- Ну что едем? - подошёл к нам один из водителей.
- Мы едем, едем, едем в далёкие края…- запел конферансье, и, шатаясь, пошёл к столу. Деловито, чуть посапывая, рассовал по карманам бутылки, взял подмышку закуску. – А вот теперь – едем! Вперёд, господа артисты!
- Их же с работы выгонят! – я повернулся к водителю.
- Кого? Их?! – водитель с ухмылкой посмотрел на Игоря Валентиновича.
- Ну, так пожалуется, кто - нибудь – и выгонят…
- Да брось ты, Вовка. Я уже лет пять их вожу по этим полям с концертами. И представляешь: никто, ни разу не пожаловался!
- Ну, так, может, они не набирались до такого состояния…
- Они? Не набирались? Сынок, запомни: традицию – ни в асфальт не закатаешь, ни обухом не перешибёшь… Поехали, уже…
Я тогда не знал, что такое есть - традиция. Но глядя на своих коллег-артистов, а по сути – обычных рабочих парней, которые мирно посапывали, сбившись в кучку на сиденьях «уазика», - я начинал понимать: традиция – это что-то сильное, что-то могучее…
Я не знаю: к счастью, - или к сожалению,- но на следующий год, аккурат в середине мая, меня призвали на службу. И в поля с «вокально-инструментальным ансамблем» я уже так никогда и не съездил. А вот если бы поехал, то обязательно взял бы с собой баян. Так, на всякий случай… Потому, как бороться с традицией – гиблое дело! Да и стоит ли с ней бороться? Есть так и в этой традиции, - я бы даже сказал: в наших, не всем понятных традициях, есть … Ну, в общем, что-то эдакое – но есть!
|