Писатели без фамилий
Когда ничтоже сумняшеся обсуждали с ним прочитанное по трезвому или же за рюмкой чая (такое времяпровождение он уважал особенно), Егорыч обычно не произносил фамилий авторов. Просто звучало уважительное: Василий Макарович, Михаил Афанасьевич, Александр Исаевич, Варлам Шаламыч (отчество Шала-мова обычно не произносил, ибо не верил, что и само имя, и тем более отчество — истинные). «Шаламыча» выделял особенно и цитировал его «Колымские рассказы» близко к тексту. Если собеседник более-менее ориентировался в отчествах записных классиков, то с ним можно было вести беседы, а коли нет — неча и время терять с придурком. Таков был расклад от тракториста Егорыча. Повторю: я рассказываю об убеждённом, если не произносить слово «маниакальном», книгочее. Причём, таких доводилось встречать не только в селе, но и в заводских цехах и далее везде. Страна была другая.
Словом, на этом мы с Егорычем и сошлись. Сошлись, возможно, потому, что с моими явными, равно как и с неочевидными, недостатками он мог мириться. Иначе бы послал, как он это талантливо и громко умел, хоть по матушке, хоть на три весёлых буквы. Единственное, что его бесило, — то, что душа моя больше полулитра принципиально не принимала и запрограммирована была на отгрузку лишнего: «Не можешь с душой договориться —прекращай зря переводить качественный продукт!» А о книгах он спорил не столь бурно, допуская, что может существовать иное, отличное от его, Егорыча, мнение.
Произведение публиковалось в:
«АМУР. №15». Литературный альманах БГПУ