Егорыч
В самом начале подъёма уровня реки рыба обычно устремляется в попуски, представляющие собой бетонные армированные трубы в обхват руками крупного мужика, заделанные в грунт ниже уровня КСП и поперёк неё. Вот тут, «на трубе», на нормальном браконьерском промысле - в левой руке фонарь, в правой острога, за спиной рюкзак — мы впервые и встретились с Алексеем Егорычем. Труба одна, а рыбаков несколько. Понятно, некоторое преимущество у пришедших раньше. Но в целом расклад такой: не зевай, и как только в трубе забул-тыхается сомёнок либо добрый сазан, следует изготовиться и, не мешкая, встретить мигранта.
В нормальной гражданской жизни Егорыч - крепкий сельский специалист, зарабатывает честный кусок хлеба в полеводческой бригаде, где работа сезонная, авралы нечасты и много свободы для творческой рыбалки. Человек он крепкий, некрупный, но чрезвычайно громкий, а ещё шутник, балагур, матерщинник и….. отчаянный книгочей. Про его гипотетический антипод можно было бы сказать: мол, без царя в голове. Но ведь не скажешь же—«…. с царём в голове». По форме неправильно и двусмысленно. Тем паче власть предержащим, сколь я знал Егорыча, от него доставалось изрядно. И власти местной, и власти кремлёвской.
Замечу, я рассказываю о середине восьмидесятых. Президент—Горбачёв. И в телевизоре всё больше и больше пророков. А вот «пророков»-то Егорыч категорически и не жаловал, возможно, предъявляя им чересчур завышенные требования. Мало кто всерьёз воспринимал перманентные выпады Егорыча в сторону властей, поскольку в целом он был склонен к скоморошеству. Нет, это не тот нарочито простоватый тип селянина, талантливо и, как мне представляется, с изрядными допусками, коих трудно избежать, описанный Василием Макаровичем Шукшиным или юмористом Михаилом Евдокимовым. Егорыч по понятным причинам (не умственного содержания) едва ли имел возможность подняться выше сельской восьмилетки, но уж точно слыл человеком начитанным и способным при случае вполне аргументированно «срезать» (опять же по-шукшинской терминологии), попади ему в оппоненты хоть и доценты с кандидатами. А уж меня, терпеливого, сопереживающего властям в любые времена (мол, не боги, имеют право на ошибку и на цепь ошибок тоже) молодого сельского учителя, — разоблачал вне всяких сомнений. На мне он регулярно не без успеха практиковал, обычно припечатывая проверенным аргументом, будто ставил на конверте сургучную печать: «Саня, это тебе не поурочные планы составлять; тут голова требуется пошибче». Если честно, я терпеть не мог те планы составлять, за что завуч законно призывала меня к порядку. И вообще по жизни иду без подробного плана и навигатора, оттого часто спотыкаюсь.
Произведение публиковалось в:
«АМУР. №15». Литературный альманах БГПУ