Золотая рыбка. 17 - Даниил и Никита. Глава 03
Ранее:
16 - Даниил и Никита. Глава 02
«Интересно, почему в Большом мире утро – наказанье Божье и спать всё время хочет-ся, - думал Никита, глядя в потолок. – А здесь проснулся раньше всех и хоть глаз коли». Тишина, покой, приятная нега – вот, что значит утро, когда не нужно никуда бежать, под-скакивать по команде или, ещё лучше, по тревоге, одеваться по нормативам и так далее. А ведь на гражданке будет почти то же самое – вставать по будильнику, завтракать, одевать-ся и на работу… Здесь, что ли, остаться? Парень усмехнулся. Нет уж, лучше по тревоге подскакивать, да живым, чем спать вволю вечным сном. Как ребята.
Никита скосил глаза. Рядом, спиной к нему свернулся калачиком Данил. Вот и его ещё вытащить надо. Пропадёт ведь. Мало того, что сам себе не простишь, так ещё и от папаши его огребёшь по полной.
Отца Данила Сорокин с детства очень уважал. Уже хотя бы за то, что он не искал лёг-кой доли для сыночка, не драл за него глотку на родительских собраниях, не давил на учителей, стремясь добиться лучших оценок. Да и Никиту привечал, негласно одобряя его дружбу с сыном. Ещё учась в школе, парень часто бывал у Вершининых дома. Илья Сер-геевич казался ему человеком серьёзным, справедливым. Лишь один разговор несколько омрачал воспоминание об этом человеке.
Никита как раз возвращался домой с последней тренировки. Через три дня они с Данилом должны были отправиться на призывной пункт, а оттуда – на распределение. Стоял октябрь, осень золотая, бабье лето. Тепло, солнечно, хорошо! И настроение соответственное. Вдруг, примерно за квартал за дома парня окликнул очень знакомый голос:
- Никита!
Сорокин обернулся. С заднего сидения тёмно-синего Reno ему махал рукой Илья Сер-геевич собственной персоной. Парень, улыбаясь подошёл к машине.
- Здравствуйте, дядя Илья.
- Здравствуй, Никита. Садись, дело есть.
Парень без лишнего смущения залез в машину. Однако начинать разговор Вершинин-старший почему-то не спешил. Минуты две они просидели молча, наконец, глубоко вздохнув, мужчина заговорил.
- Никита, у меня к тебе есть большая просьба. Ты ведь знаешь, мой Данька – идеалист и наивный простофиля. К тому же очень любопытный. Армия пойдёт ему на пользу. Но я всё-таки очень боюсь за сына. Ты же парень серьёзный, практичный, рационалист до моз-га костей. Боксёр. Я хочу попросить тебя – ты приглядывай за ним. Не так, чтобы слиш-ком, но чтобы мой сын вернулся домой живой и здоровый.
- Ну конечно, дядя Илья, - широко улыбнулся парень. – О чём разговор, мы же с Дань-кой друзья.
- Ты не понял, Никита, - взгляд Ильи Сергеевича стал жёстче. – За любой ущерб моему сыну я спрошу с тебя. Очень строго.
Лёд в голосе мужчины неожиданно продрал Сорокина до костей. ТАКИМ он видел отца своего друга впервые. Поняв, что парень осознал всю серьёзность разговора, Верши-нин-старший продолжал:
- Денег я тебе не предлагаю – знаю, обидишься. Но зато могу обещать, что пока ты от-даёшь долг Родине, присмотрю за твоей матерью. Она ведь больна, правда?
Вот тут Илья Сергеевич попал в точку. Когда Никите было четырнадцать лет, его отец погиб. Мама тогда впала в страшную депрессию, из которой её смог вытащить только вернувшийся из армии старший сын. Теперь матери требовалась дорогостоящая операция на сердце, надорванное горем и антидепрессантами. Фёдор, старший брат Никиты, актив-но зарабатывал на лечение, часто уезжая в долгосрочные командировки. Оставлять её од-ну было страшно.
- С лечением ей помогу, - продолжал отец Данила. – Да и сам, когда из армии вер-нёшься, без работы не останешься. Это я тебе гарантирую.
- А если мы не попадём вместе?
- Ну, об этом предоставь побеспокоиться мне, - скупо улыбнулся Илья Сергеевич.
Честно говоря, парню было неприятно. Он бы и так за Данилом присмотрел – слишком тот добрый и прямолинейный. Но… Раз уж предлагают, не отказываться же!
- Хорошо, я согласен.
И вот теперь они вместе оказались в Фукусимской Зоне. Кстати, о том разговоре Да-нил до сих пор ничего не знает – Никите не хотелось расстраивать друга. Но из Зоны нужно выбираться. Быть может, в этом Азиат окажется весьма полезен.
Будто почувствовав мысли моряка, Азиат тихонько поднялся и вышел из комнаты. «Силки пошёл проверять», - подумал Сорокин. Данил тоже зашевелился. Что ж, утро – оно для всех утро. Пора вставать.
Сталкер вернулся довольно быстро. Передал принесённые тушки едва продравшему глаза Данилу.
- На вот, приготовь, - посмотрел на Никиту, перевёл взгляд на Игоря. – Идёмте за мной.
Недоумённо переглянувшись, ребята вышли за Азиатом. Этажом ниже лежало тело. Жуткий лысый череп, бугрящийся шрамами, страшное перекошенное лицо азиатского типа, серая кожа. Вместо левой руки из рукава рубашки торчит непонятная клешня. Никита содрогнулся от ужаса и отвращения.
- Это что ещё за жуть? – проговорил он. – Тоже бусо?
- Именно, - невесело усмехнулся бывший разведчик. – Убрать его отсюда надо. Дев-чонку напугаем.
- Да она тут уже насмотрелась, - ответил Игорь.
- Ну, лишний-то раз зачем? – резонно возразил Азиат.
- Ты прав. Ну что, взяли?
- Тяжёлый какой, гад! – простонал Никита, когда они подняли труп и потащили к вы-ходу. – Маленький, худющий, а тяжёлый.
- Ещё бы! – отдуваясь, проворчал Игорь. – Наверняка, как я другие, нашпигован вся-кими протезами, чипами, процессорами. В общем, железками.
- Так он что, киборг что ли? – замер на месте морячок.
- Иди давай! – тихо матюкнувшись, прикрикнул сталкер. – Киборги они, киборги, вчера плохо слышал, что ли?
Никита промолчал. Мертвеца выволокли из дома и забросили в кусты – с глаз долой. На обратном пути парнишка не выдержал и заглянул в квартиру, где вчера видели эту ползающую аномалию. Дыра и в самом деле была совсем в другом месте. Интересно как!
- Да, дружище! – хлопнул Никиту по плечу Игорь. – Забавная эта аномалия. И главное – почти безопасная.
- Угу, как Пуповина, например, - буркнул Азиат.
Моряк неприязненно глянул в спину сталкеру. Надо же, умник выискался! А вот Игорь как-то сразу сник, помрачнел. Видать, по больному сталкер прошёлся.
А в «их» квартире уже царила весёлая суета. Лариса что-то щебетала, разводя костёр, Данил разделывал капа, Хироки с улыбкой наблюдал за обоими. Никиту эта картина со-вершенно не заинтересовала, а вот Азиат… Внимательно взглянув на Мацумото, сталкер нахмурился. Выглядел тот, прямо сказать, неважнецки. Тёмные круги под глазами, серая кожа, ввалившиеся щёки… Как будто не спал всю ночь, а вагоны грузил. Нет, это явно не Лекарь, ибо здоровьем тут и не пахнет. Тогда что же? Бывший разведчик поискал глазами Игоря (может, у него есть мысли на этот счёт?), но тот, мрачный и раздражённой, лишь бросал непонятные взгляды на Ларису и Данила. Он что, ревнует? Вот балбес-то! Не о том думаешь, Игорёк, не о том.
Данил же явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он тоже ощущал напряжение мо-лодого учёного, но стыдиться было совершенно нечего. Ну не было между ними никаких романтических намёков! Просто… Просто сегодня ночью Дан никак не мог заснуть. Ря-дом молодецки посапывал Никита, посвистывал носом Игорь, постанывал во сне Хироки, и средь этих звуков вдруг послышался тихий, придушенный всхлип. Данил замер, прислушиваясь. Ещё один всхлип. Лариса? Ну да, больше не кому. Парень тихонько поднялся, подошёл к ней, легонько положил руку на плечо. Плечо и в самом деле мелко вздрагивало.
- Лара, ты чего? – неуверенно спросил Данил.
- Ничего, - буркнула девушка. – Спать иди.
Парень неуверенно погладил её по плечу:
- Ладно тебе, не плачь. Всё хорошо будет.
В темноте гневом сверкнули глаза.
- Что хорошо будет? – шипению Ларисы могла позавидовать любая змея. – Я потеряла здесь брата и подругу, рискую вылететь из универа, а ты говоришь, что всё будет хорошо.
- Прости, я не знал, - смутился Дан. – Конечно, тебе нужно выплакаться…
- Не умеешь ты утешать, Данька, - как-то разом беря себя в руки, вздохнула девушка. – Не плачут такие девчонки, как я. По крайней мере, на людях не плачут.
- Какие?
- Красивые, умные, самодостаточные, обеспеченные.
- Почему?
- Не поймут. Мне однажды так и сказали – какие у тебя могут быть проблемы?
Лариса перевернулась на спину и закинула руки за голову.
- Знакомо, - кивнул Данил. – Особенно про умных и обеспеченных. У меня ведь батя – бизнесмен и глава администрации в Иркутске.
- Ничего себе, - присвистнула девушка, с интересом взглянув на собеседника. – А что ты тогда в армии делаешь?
- Видишь ли, мой папа хочет, чтобы я вырос настоящим мужиком.
- Понятно. То есть мы с тобой в некотором роде братья по разуму?
- Видимо. Но, честно говоря, я и сам не против…
- Это ты сейчас меня или себя убеждаешь?
Морячок вновь отчего-то смутился.
- Ладно, иди уже спать, в самом деле, - Лариса едва подавила зевок. – А то проснётся сейчас большой брат, будет нам на орехи.
Парень поднялся было, но вдруг снова присел на татами к Ларисе.
- Знаешь, Лара, жаль, конечно, и брата твоего, и подругу. Но подумай – ты-то жива! Это ведь тоже не просто так. Тебе нужно теперь и за них жить тоже. Правильно?
Лариса как-то странно взглянула на него.
- А ты философ. Ну, может, ты и прав. Посмотрим. А теперь – спать.
И вот теперь их с Ларой связывало чувство какой-то общности. Будто есть нечто, дру-гим недоступное и непонятное. Ни симпатии, ни романтика – что-то более сильное и глу-бокое. И Лариса определённо чувствовала нечто похожее. Это плескалось в её глазах, сквозило в каждом жесте и слове. Немудрено, что Игорь ревновал, но самому Данилу тре-пать собственную совесть было не с руки. Не за что.
После завтрака (не самого обильного и разнообразного) вся компания спустилась вниз. Нынче Азиат сам определил каждому его место. Первым шёл он сам (Игорь, единственный из здесь присутствующих отдававший себе отчёт обо всех здешних опасностях, полностью одобрил такое решение – от пацанов толку мало). Следом – Данил, Мацумото, Лариса, Игорь. Замыкал шествие Никита, тщательно проинструктированный и запуганный стакером. Путешествие началось.
Обычная для японского лета духота ещё только начинала набирать обороты. Кое-где ещё висели клочья тумана. Солнце будто играло в прядки, то выглядывая из-за одеяла об-лаков, то прячась обратно. Это заставляло хмурится Хироки: заряда в аккумуляторе оста-валось всё меньше, планшет мог отключиться в любой момент, а остаться посреди Зоны без защиты от бусо – сомнительное удовольствие.
- Игорь, - позвал он.
- Да, Хироки-сан, - тут же отозвался тот.
- У тебя на планшете ведь есть «Киллер»?
- Да, конечно.
- Заряжен?
- Полностью. Я его ещё не включал сегодня.
- Дай мне, пожалуйста.
Парень без разговоров передал свой компьютер. Мацумото включил его, нашёл нуж-ную папку, запустил вирус… и буквально уткнулся в спину шагавшего впереди Данила.
- В чём дело? – раздражённо спросил японец.
Мальчишка, конечно, не понял, что именно было сказано. Правда, тон не оставил со-мнений в характере вопроса.
- Я тут причём? – смущённо развёл он руками. – Это он вот остановился.
- Туда нельзя, - мрачно, но от этого не менее уверенно произнёс Азиат.
- Почему? – тут же спросил любопытный Данил.
Почему-почему… Сталкер понятия не имел, почему. Впереди опасность. Но какая – он не знал, а потому предпочёл отмолчаться. Вместо него ответил Игорь.
- Видишь, тропинку перегораживает столб белёсой пыли? Это артефакт броненосец. Вдохнёшь его – и тебе больше не понадобится бронежилет. Его роль исполнит твоя соб-ственная кожа.
У Никиты вдруг как-то странно загорелись глаза.
- Или сразу сдохнешь, - мрачно предрёк Азиат. – Как Влад.
Это немудрёное замечание тут же сбил энтузиазм моряка. Печальная участь Влада до сих пор стояла перед глазами.
- В любом случае жить сможешь только в пределах Зоны, - продолжал молодой учё-ный. – Да и то не долго.
- Почему недолго? – продолжил допрос Дан.
- У носителя сердце нагрузок не выдерживает, - пожал плечами Игорь. – Высокая плотность кожного покрова ведёт к существенному увеличению массы тела.
- А если выйти из Зоны? – это вновь подал голос Никитос.
- Всё равно сдохнешь. Но не сразу, помучаешься чуток.
Юмор Азиата, как всегда, носил все оттенки чёрного.
- Что же делать? – внесла свою лепту в разговор Лариса.
- Обходить будем, вон с той стороны, - сталкер безошибочно указал единственно вер-ное направление для обхода. Игорь задумчиво посмотрел на Азиата, но никто этот его взгляд не увидел.
Сталкер вёл свой маленький отряд не быстро, но уверенно. На взгляд молодого учёно-го, даже слишком уверенно. Откуда он всё знает? Азиат здесь всего около двух месяцев, но располагает сведениями даже о том, чего сам Игорь не знает, хотя в его распоряжении не только собственный опыт, но и опыт многих учёных и даже самураев Зоны. Это не считая чернобыльского опыта. Или это интуиция? В душе парня появились некоторые подозрения, которые внушали уверенность.
К полудню, наконец, разъяснилось, и Мацумото с облегчением улыбнулся. Ну вот, те-перь батарея на его планшете будет в порядке. Хотя одному лишь Богу известно, какие тревоги его одолевали, какая страшная усталость разъедала тело. Было уже за полдень, и Азиат начал подумывать об отдыхе и обеде, когда случилось непредвиденное.
- Стой! – закричал Игорь.
Азиат обернулся. Хироки лежал на земле без сознания. Молодой учёный, стоя на ко-ленях, хлопал его по щекам, остальные, точно изваяния, стояли вокруг, с недоумением глядя на эту картину.
- Что у ним? – резко спросил сталкер.
Игорь пожал плечами.
- Раньше такое было?
Отрицательное покачивание головой.
- Дай посмотрю.
Бывший разведчик опустился на колени, тронул живчик на шее (сердцебиение слабое), коснулся лба (крупные капли пота, температуры нет), прислушался к дыханию (слабое, поверхностное), по какому-то наитию просунул руку дальше под воротник, ближе к спине. Внезапно Азиат дёрнулся, перевёл на Игоря странный, не предвещающий ничего хорошего взгляд. Парень поёжился (хотя с чего бы, он не чувствовал себя виноватым!), но Мацумото вдруг открыл глаза.
- Что произошло? – слабым голосом спросил он.
- Теперь уже всё в порядке, - защебетала опустившаяся на корточки Лариса. – Вы по-теряли сознание, должно быть, от жары и усталости. Мы поможем вам, и всё будет хоро-шо, правда ведь, Игорь?
Все тут же воззрились на Игоря, как будто дальнейшее состояние японца и впрямь за-висело от него. Тому ничего не оставалось, как уверенно кивнуть головой. Хироки как-то странно улыбнулся, но промолчал.
- В общем, так, - сталкер снова взял командование их маленьким отрядом в свои руки. – Вы пока сидите тут, а я поищу место для ночлега.
- Уже ночлег? – вскинулся японец. – Нам нужно торопиться…
- В таком состоянии вы много всё равно не пройдёте, - отрезал Азиат. – Игорь, разведи какой-никакой костерок – мутантов отпугивать. Данил, ты пойдёшь со мной.
Не сказав больше ни слова, сталкер скрылся в кустах. Данил, потоптавшись немного и неуверенно взглянув на остальных, нырнул следом.
Отсутствовали их разведчики около часа. За это время планшет принимался вибриро-вать дважды, и каждый раз на нескольких бусо становилось меньше. От нечего делать Игорь научил девушку пользоваться этой крайне полезной программой. Лариса была про-сто в восторге. Она почему-то буквально ненавидела бусо и уничтожала их с поистине садистской радостью. Никита заметно нервничал – ведь сейчас он отвечал за безопасность этих троих. Поэтому, когда рядом зашуршали кусты, он тут же вскинул автомат в ожида-нии нешуточного боя. И какого же было его облегчение, когда это оказались всего лишь Азиат и Данил.
- Тут недалеко есть небольшая хижина, - проговорил сталкер. – Там и переночуем. Да-нил, Никита, вы тащите на себе Хироки, Игорь замыкающий. За бусо тоже тебе придётся следить.
- Я могу, - подала голос Лариса. – Меня Игорь научил.
- Пусть так, - кивнул Азиат. – Даже лучше.
Никита с Данилом взяли японца под руки, потянулись за бывшим разведчиком. Мацу-мото было запротестовал, но вскоре умолк. Лариса с Игорем двинулись следом.
- Там совсем крошечная хижина, - принялся объяснять Данька. – Всего в одну комнат-ку примерно три на четыре. Правда, есть камин. Ну, или что-то вроде. Одно окно и дверь.
- Наверное, жилище какого-нибудь отшельника, - проговорил Хироки.
Никита недоверчиво покосился на японца – ну не мог он понять, как можно понимать язык, но не говорить на нём. Лариса машинально перевела слова японца.
Ну вот, наконец, их убежище. Хижина и в самом деле была небольшая. Но всё лучше, чем обычная палатка.
- Так, молодёжь, - с нарочитой весёлостью произнёс Азиат. – Давайте-ка за дровами. Вон Ларку с собой возьмите, пусть она для вас бусо убивает.
Парни заулыбались, а девушка слегка поджала губы – ну не нравился ей командный тон сталкера. Но возражать не стала.
Как только ребята скрылись за дверью, Азиат повернулся к Мацумото.
- Простите, уважаемый Хироки-сан, но сдаётся мне, что вы что-то от нас скрываете.
- Вы правы, Азиат-сан, - грустно улыбнулся японец и обернулся к молодому учёному. – Прости, Игорь-сан, что сразу не сказал тебе. Видите ли, друзья, я, можно сказать, уже мёртв.
- Почему? – голос сталкера стал жёстче.
Не говоря ни слова, Мацумото повернулся к мужчинам спиной, ослабил воротник, слегка оттянул его вниз, обнажая шею. Под воротником у него обнаружилась багровая царапина, а чуть ниже – безобразная лиловая опухоль, пульсирующая и слегка шевелящаяся. На вид оно было даже хуже, чем на ощупь.
- Что это? – спросил поражённый Азиат.
- Квазаду, - прошептал смертельно побледневший Игорь.
- Квазаду?
- Да. Они икру откладывают под кожу. Видишь ссадину? Туда и отложили, в ранку. Отсюда и аппетит, и усталость…
- И что теперь?
- А ничего. Извлечь икринки невозможно – при любой попытке в кровь донора впрыскивается сильнейший нервнопаралитический яд. Жертва остаётся какое-то время живой, но полностью парализованной.
- А когда вылупятся?
- Ну, им же нужно что-то есть… Покидая донора, маленькие лягушата разрывают ве-ны. Тот просто истекает кровью. А для лягушат кровь – это пища.
- Поэтому я и говорю, что нужно торопиться, - подал голос Хироки. – Времени с каж-дым днём всё меньше.
- Сколько? – спросил сталкер хмуро.
- Дня два-три.
- Сделать что-то можно? Ну там, в институт отправить?
Игорь мрачно покачал головой.
- Не беспокойся обо мне, Азиат-сан, - тепло улыбнулся Мацумото. – Как говорит мой народ, любой день хорош, чтобы умереть. Главное – успеть доделать то дело, за которое я взялся. Успеть уничтожить Гения.
Что ж, как ни крути, прав японец. Главное ведь – не когда умереть, а как. Мацумото выбрал свой путь и, ступив на него, идёт с достоинством. Неожиданно Азиату стало стыдно – за умение выкручиваться, за относительное (против Хироки, конечно) благопо-лучие, за живучесть. Но то чувство, нахлынув солёной волной, быстро испарилась. Как говориться, кесарю – кесарево. Однажды костлявая с косой и за ним придёт, не отвер-тишься. Дай Бог только, чтобы кончина его не была бесславной.
Молодёжь ввалилась в хижину, когда разговор был давно окончен. Сразу стало как-то тесно и шумно. Парни были бледными и мрачными, а Лариса прямо лучилась от удоволь-ствия.
- Представляете, мы сейчас тенгу встретили! – с порога заявила она. – Мальчики так перепугались. Игорь, они не верят, что тенгу не нападают на людей.
- Ну, пока таких случаев неизвестно.
- Вот видите, я же говорила! – девушка торжествующе обернулась ко всё ещё бледным морякам.
- Но это не значит, что их не нужно опасаться, - торопливо произнёс молодой учёный. – Всё бывает в первый раз.
- Да ну, брось, - беззаботно отмахнулась Лара.
Не любивший лишнего шума Азиат вышел за дверь. Он мастерил что-то вроде носи-лок для Мацумото из спальника, верёвок и двух жердин, срезанных тут же, рядом с хижи-ной. Кстати, здесь рядом он приметил молодую ко-даму – надо будет потом наведаться.
Вскоре его позвали ужинать. Игорь был всё ещё подавлен, а вот морячки, похоже, пришли в себя. По крайней мере, болтали так же весело, как и Лариса. Хироки слушал их с доброй, мягкой улыбкой старого, смертельно уставшего человека. Ни дать – ни взять старенький дедушка любуется любимыми внуками.
После еды Данил отошёл в уголок и принялся возиться с какими-то палочками. При-глядевшись, Азиат понял, что это артефакт Лего. Умудрился же где-то подобрать! Этот чудак что, всерьёз полагает, что из этого можно сделать что-то полезное? Или так, шарики по извилинам гоняет? Парнишка увлечённо пытался что-то мастерить, но всё больше хму-рился – видимо, плохо получалось. Вот рядом с ним присел Игорь, принялся тихонько что-то говорить, но сам всё косился на Лару.
Девушка между тем резво взяла разговор в свои руки. Беседа пошла о японских леген-дах, сказаниях, культуре, плавно съехав к обсуждению аниме-культуры. О, это был её ко-нёк. По этой теме Лариса многое могла сказать. Вскоре беседа перетекла в страстный, насыщенный монолог. Вдохновлённая, Лариса вещала и вещала, не сильно заморачиваясь, слушают ли её или нет.
- Аниме – это не культура, - равнодушным голосом вдруг проговорил Азиат. – Это пародия на культуру европейскую. Причём пародия довольно злая, на уровне «посмотри-те, детки, какая это гадость, и никогда так не делайте».
- С чего ты это взял? – Лариса даже побледнела от праведного негодования.
По правде сказать, сталкер и сам не знал, откуда в его голове появились подобные мысли. Раньше, в своей прошлой жизни, жизни разведчика, он не давал себе труда заду-мываться об этой стороне японской культуры. Позже, в Чернобыле, это тем более было чуждо и ненужно. Времени изучить вопрос аниме у бывшего разведчика не было, так же, как желания и необходимости. Но те мысли, что роились в голове сейчас, казались неожиданно правильными.
- Посуди сама. Как выглядят персонажи аниме? Глаза большие и круглые, кожа свет-лая, длинные ноги, впечатляющие формы, многие из них светловолосы. Ни одной япон-ской черты. Рассмотрим их одежду. У девушек чересчур короткие юбки, чересчур глубо-кие декольте, часто под задирающимся на ветру подолом – эротическое бельё. У юношей – распахнутый пиджак, выбившаяся из-под ремня рубашка, до предела ослабленный гал-стук. И ни одного намёка на японскую сдержанность и самоконтроль. А эти слишком от-кровенные и бурные чувства и эмоции… Где здесь Япония?
- Но зачем? – с недоумением спросил Никита.
- Очень просто. В сознание среднего европейца при помощи детских мультиков внед-ряются японские взгляды и ценности. Параллельно сама Япония входит в мировую, прежде всего европейскую культуру и даже, наверное, становится модной. Ведь так?
Лариса неохотно кивнула.
- Ну вот. Не удивлюсь, если настоящая цель распространения аниме – тайное мировое господство.
- Ну, это ты хватил! – расхохотался Никита.
- Сначала хорошенько обмозгуй мои слова, потом смейся.
- А ты, я вижу, знаток аниме, - подал голос Игорь.
- Да нет. Просто это вполне согласуется с японской традицией: показать посвящён-ным, какие дураки эти европейцы, но не дать этого понять самим европейцам. Просто чтобы похихикать втихомолку. Такое вот у них своеобразное чувство юмора. Восточное. А Восток, как известно – дело тонкое.
- Ну, можно у японца и спросить, как там на самом деле, - брякнул Никита.
Несколько пар глаз тут же требовательно вонзились в японца, но тот, пребывая в счастливом неведении относительно темы беседы, уже спал.
- Ага, так он тебе и сказал, - усмехнулся Данил, до этого в общем разговоре участия не принимавший.
- А почему нет? – воинственно вздёрнула подбородок девушка.
- Ну, например, чтобы тебя не расстраивать. Чтобы нас не настроить против себя и не получить маленький международный конфликт локального масштаба. Японцы, будучи очень умной нацией, вообще очень вольно относятся к понятию «истина».
- Согласен, - буркнут Никита. – Кому нужна правда, от которой всем только хуже?
Девица стояла, уперев руки в бока, и бросала гневные молнии взглядов на каждого по очереди. Наконец яростный взор упёрся в Азиата. Было видно, что ей очень хочется возразить, но… Как говорится, видит око, да зуб неймёт.
- Ты просто балбес и солдафон, а потому ничего не понимаешь в настоящей культуре, - с достоинством проговорила она и, резко повернувшись, ушла в противоположный угол, уселась прямо на пол и обхватила колени руками.
Сталкер усмехнулся. Всё правильно, именно так и должен был закончиться их разго-вор. В этот момент вдруг раздался грохот. Это Данил, смастерив простенькую приставную лесенку из Лего, попытался на неё взобраться, но строение рассыпалось, заставив парня низвергнуться на пол.
- Вот зараза-то, - смущённо проворчал Дан, потирая ушибленную пятую точку.
Первым прыснул Игорь. Следом – Лариса и Никита. Дольше всех держался Азиат, но и он не смог сдержать весёлого смеха. Лишь Мацумото, как ни странно, так и не проснул-сянял участие в общем веселье.
- Лего, конечно, безвредный артефакт, но ненадёжный, - отсмеявшись, прокомменти-ровал это событие молодой учёный. – Хотя некоторые действительно могут мастерить из него разные полезные вещи.
Незамысловатое происшествие мгновенно разрядило напрягшуюся было обстановку. Теперь можно и расслабиться. Ещё раз оглядев помещение, бывший разведчик устроился поудобней и закрыл глаза с твёрдым намерением отдохнуть (что-то в последнее время в нём начала проявляться непонятная слабость). Но не сбылось. Очень скоро рядом с ним на пятую точку шмякнулось ещё одно тело. Азиат лениво приоткрыл один глаз. Игорь. Хо-роший он парень на самом деле. Очень хороший. Умница, не зануда, не трус и не слабак. Одно плохо – слишком глубоко завяз в своей любви. А она – любовь его – на всю катушку этим пользуется. Хотя целиком под её влияние тоже не попал, держится молодцом. Имеет голову на плечах.
Посидев какое-то время молча (сталкер даже начал тихонько сползать в сон), Игорёк, наконец, спросил:
- Почему ты так с ней?
- Как?
- Постоянно цепляешься, отчитываешь, провоцируешь. Она ведь ничего плохого тебе не сделала.
- Защищаешь?
- Пытаюсь понять.
- Не пытайся, ни к чему. Девчонка она, может, и неплохая, но уж очень разбалованная и умная. На всё-то у неё есть своё мнение. Оригинальное, отличное от других, часто глу-пое и наивное. Отстаивать его девочка ещё не научилась, сразу в драку лезет. А со мной много не подерёшься, она это чувствует. Вот и приходится учить, чтобы прежде думала, а уж после рот открывала. А ещё лучше – чтоб не лезла, куда не зовут, со своими «гениаль-ными» идеями. А то ведь так и нарваться можно.
- Учитель, значит, - усмехнулся Игорь.
- Пытаюсь.
- Я ещё хотел спросить, - парень неожиданно перевёл тему. – Ты, случайно, не тене-вик?
- Это труженик теневой экономики, что ли?
- Нет, - Игорь отчего-то смутился. – Понимаешь, бывалые люди говорят, что есть здесь такая аномалия – Тень. Редкая, надо сказать, аномалия. Живут в ней самые настоя-щие тени, как правило, человеческие. Разыгрывают эпизоды прошлой жизнь, весь осталь-ной мир как будто и не видят. А может, действительно не видят. Люди, узревшие эту ано-малию, становятся теневиками. Это что-то вроде живого артефакта.
- И что, достаточно просто посмотреть?
- Вроде бы да, - пожал плечами молодой учёный. – Точно тебе вряд ли кто скажет. Разве что сами теневики.
Перед мысленным взором Азиата предстала комната с выцветшими обоями, тени женщины и двоих детей, скользящие по стенам, отдалённый призрак разговора и весёлого смеха… И жалкая, полная скрытого счастья фигура скорчившегося в углу человека.
- Не припомню ничего подобного, - как можно равнодушнее проговорил Азиат. – А почему ты спросил?
- Говорят, теневики хорошо понимают законы Зоны и все происходящие в ней про-цессы. Эти люди не могут жить нигде, кроме как здесь. Если их увезти, либо быстро уми-рают, либо возвращаются обратно любой ценой. Не очень удобно, что и говорить, но нам бы такой человек сейчас не помешал.
- Ну, а я здесь причём?
- Ты сам говорил, что попал сюда недавно. Однако знаешь больше меня, хотя я провёл здесь больше года, к тому же многие явления изучал в научной лаборатории.
- Сынок, я десять лет прожил в Чернобыле…
- Это совсем не то, - парень упрямо мотнул головой. – Там я тоже был. Два года ста-жировался…
- Ну, ты сравнил, - усмехнулся Азиат. – Я ЖИЛ там десять лет, в походных условиях, в одиночку. Ты СТАЖИРОВАЛСЯ два года на базе научников. Разницу чуешь?
Игорь сразу как-то сник, но сдаваться по-прежнему не собирался.
- Ещё говорят, Зона сама хранит теневиков…
- Мальчик, я тебе ещё раз говорю: я десять лет ВЫЖИВАЛ. И, как видишь, преуспел в этом нелёгком деле. Так что прости.
Сталкер устроился поудобней и закрыл глаза, чётко давая понять, что аудиенция за-кончена. Игорёк, всё правильно истолковав («Я же говорю, умница!»), ушёл куда-то в сторону – по всей видимости, к Ларисе. Однако у самого Азиата сон точно рукой сняло. Перед глазами стояла всё та же картина – мечущиеся по стенам тени, скорчившаяся в углу фигура, - а в ушах звучало отвратительно-пошлое слово «теневик». Бывший разведчик не привык лгать сам себе, он точно знал – это слово теперь имеет к нему непосредственное отношение. Вот где настоящая ирония судьбы – вырваться из одной Зоны для того, чтобы стать ходячим артефактом другой!
Лицо Азиата было спокойным и даже расслабленным, но на самом деле в душе его клокотал дикий гнев. Десять лет собственной жизни отдал он Чернобыльской Зоне. Не по собственной воле, не из жадности – в силу суровой необходимости этот сталкер суще-ствовал на её территории. Многим чудилась в Зоне мрачная красота, особый порядок, масса возможностей, некоторые зачатки нового, более совершенного мира… Азиат видел только уродство и болезненные амбиции. Да, он научился выживать и там. Да, при жела-нии он, быть может, смог бы даже разбогатеть и (чем чёрт не шутит?) откупиться от СБУ и начать новую жизнь. Однако, точно гордый, строптивый пасынок, не желавший лишним словом перемолвиться с полубезумной, стервозной мачехой, бывший разведчик не брал от Зоны ничего сверх необходимого. Неумная старуха заигрывала с непреклонным гордецом, но сквозь все её кривые ухмылки тот видел железные клыки, то и дело желающие сомкнуться на его глотке.
Отчаявшись вызвать любовь – извращённую, нездоровую, - старая карга отправила непокорного своей родной сестре, лишь для вида клацнув во след зубами. Именно так, не потрясая в бессильной злобе кулаками, а бережно и аккуратно передала новой Зоне. Та, молодая и прекрасная, но от этого не менее (а скорее, даже более) смертоносная, беззлоб-ным ужиком ввинтилась в его тело и мёртвым, ядовитым жалом впилась в плоть. Она своим величавым видом вызывала восхищение и восторг, граничащий с ненавистью. Так восхищается и ненавидит первую красавицу класса робкий прыщавый ботаник с уродливыми очками на носу. А красавица… она в лучшем случае не замечает неудачника, вызывая новый взрыв восторга и ненависти. В худшем незадачливому поклоннику грозят издёвки и насмешки, доводящие до умопомешательства и желания уничтожить. Хоть кого-нибудь. Красивой, блестящей обманкой, блуждающим болотным огоньком оказались мечты о свободе. Отныне до самой смерти обручён он с Фукусимой.
Неожиданно ещё одна мысль посетила голову Азиата. Как там говорил Игорёк? Зона сама хранит теневиков? Для чего, позвольте спросить? Из милости и человеколюбия? Или она… вербует население для своей территории? Учитель, кришнаит, все эти чёртовы бусо, другие теневики, наконец… Фу, голова кругом! Либо это настоящая паранойя, либо, по прогнозам всё того же Игоря, он и впрямь понимает законы Зоны. Ну и влип!
Кстати, а сам Учитель… Для чего он привёл своего протеже к Тени? Ведь специально привёл! Похоже, ответ всё тот же – Зона хранит теневиков. Из-за Лекаря сталкер и так не мог покинуть это места, так какая разница? «Мог бы и спросить», - строптиво проворчал внутренний голос. А впрочем… Всё равно. Мужчина вспомнил, как легко всё давалось после того расставания, сам же удивлялся. Всё, дурак, на опыт скидывал. Что ж, спасибо тебе, учитель, и за этот Дар. Без него, наверное, выжить было бы труднее. «Что ж, что ни случается в жизни – всё к лучшему», - пришёл к умиротворяющей мысли Азиат. С ней и уснул.
Скоро улеглись и все остальные. Лариса, попыхтев ещё немного от обиды, свернулась калачиком в уголочке. Игорь пристроился неподалёку. Данька облюбовал местечко между Хироки и другом детства. А вот Никита заснуть не мог. Лежит, уставившись в потолок и глядит в бездонную бездну, жадно всасывающую чувства, мысли, жизни. Их жизни. Парень скрупулезно обдумывал каждого из спутников, свалившихся ему на голову, просчитывал достоинства и недостатки каждого. Впрочем, Игорь и Хироки не были удостоены глубоких размышлений. Пытаться понять высоколобых умников – только мозги ломать. Лариса… Немного странная девчонка, но интересная. И красивая, очень красивая. Даньку он знает с детства, едва ли от него можно ждать сюрпризов. А вот Азиат… Интересный мужик. Знающий, бывалый, сильный. Никита готов преклоняться перед ним. Вот бы тот согласился стать для него, Никиты Сорокина, учителем. Только ведь не согласится.
Но в то же время сталкер сильно настораживает морячка. Хочется спорить, грубить, пререкаться, и в то же время поджать то место, откуда у собак растёт хвост и бежать без оглядки. Почему? Шут его знает. Но глубоко запрятавшийся инстинкт самосохранения, воспитанный в боксёрской секции, тихонько шепчет: не прост этот человек, очень не прост. Подальше от него держаться надо. На многое способен. Сколько он прожил в Чер-нобыле? Долго, наверное. К тому же бывший военный. Никита глубоко вздохнул. Может, тоже в армии остаться? По контракту? Жаль только, что Азиат, похоже, здесь задержится. Нет, не быть ему учителем Никиты.
Далее:
18 - Даниил и Никита. Глава 04
Произведение публиковалось в: