Ваза с чудесами
Утром солнце народилось, расправило сонные трепетные лучики в стороны и опять свернулось пушистым желтым комочком - холодно. Еще бы - зима в самом разгаре: деревья в модных махровых шубках, на полях - где синие тени удачным мазком пролегли,а где белоснежный бисер сверкает. На окнах завитушки морозные, старательно прорисованые. Все чин чинарем. Новый год послезавтра.
Папа с вечера поставил в гараже тены, машину прогреть. Всю ночь бегал, следил за порядком. Выскочит на крыльцо, ух, от тела пар идет. На небе звезды яркие, пронзительные, вглядываются в самую душу. Вот так, подпрыгни, достань звездочку. А то не зведочка вовсе искрится, светом переломляется, а льдинка колючая, плаксивая. Звездочкам потеха. Ну, их. Ночь все ж таки. Крыльцо под ногами скрипит недовольно, гонит. Скрип, скрип, черными ямками по снегу в гараж, и обратно.
До солнца далеко, а будильник китайский пищит, разрывается. Одеяло держит, не пускает, теплом своим сманивает, уговаривает еще поспать немного. А я и не против. И глаза - За!
Только папа ухитряется по всему дому погреметь, новостями поделиться. Да и подыматься пора. Зева-а-а-ю. В доме еще прохладно, печка дровами потрескивает. Ничего, чайком согреюсь. Папа термос приготовил, а мама тесто завела на пышки. Поедем в город горшками торговать. Месяца три работали: папа на круге гончарном вазы крутил, мама тарелки настенные расписывала, а я и средняя сестренка игрушки лепили. Осенью папа карьер с глиной неподалеку приглядел, глина оказалась хорошей, не запесоченной. И после первого обжига черепок на цвет всем понравился - теплая терракота - оранжево-красная, глазу приятная. Сразу идея на ум пришла, как глазурь сэкономить. Мало краски осталось, а купить, то негде, то не на что. И пошли игрушки глиняные, как есть терракотовые, с небольшими вкрапинами блестящей глазури: глазки, пуговки, цветочки, оборки. А работы от такой экономии даже лучше стали, задорнее, роднее. Душу греют.
Оделись потеплее, но Мороз Иванович не жалеет, за нос, да за щеки больно щиплет. А то заигрывать начнет: снежком в лицо сыпнет, шубу, шалит, продувает.
А на самодельных низеньких столиках красота какая! Керамика: вазы, кринки, игрушки, тарелочки - на ласковом солнышке сверкают. Люди спокойно пройти не могут, взглядом зацепятся и вот - стоят, про холод забыли - любуются.
Папа торговать не сразу научился, сядет в сторонке скромно, нахмурится, скукожется и ждет, что люди скажут. Весь изнервничается, приглядывается - как - понравится или нет работа? А начнет кто-нибудь нахваливать. Вот, как тот мужичок в пуховике. Рассматривает, в руках вертит, языком поцокивает. На меня поглядывает, расскажи, мол, откуда такое чудо. Папа прислушается, лицом посветлеет, ох, как обрадуется. Из тенька своего выйдет и в разговор ввяжется. А уж поговорить папе любо - не оторвешь. Да, так интересно рассказывает, что вокруг него толпа собирается, слушает. Ну, да не об этом.
Подошла к нам семейная пара, стоят улыбаются:
- Мы - говорят: В прошлом году у вас вазу купили, небольшую такую, так вот ...разбилась она, сама.
А сами сияют. Жена мужа под ручку держит, голову на его плечо склонила и ласково на нас смотрит.
Папа побледнел. И я в растерянности - папино ОТК на каждое изделие мне хорошо знакомо. Иногда так тщательно выбраковывает, сюжет видите ли ему не такой...
- А как так получилось? Не могло такого быть, чтобы сама и треснула, или развалилась.
Мужчина развел руками:
- Бывает.
Папа в разговоре все выпытывает, что да как было с вазой. Жена в сторону отошла, игрушки рассматривает, светильнички. А муж её разговорился, и политику обсудили, за дела семейные принялись. Хвастается мужик, что вот полгода, как они с женой не ругаются совсем. Раньше, ой. За голову хватается. Такое было. Крики, оскорбления, злость, чуть до развода не дошло. И вспомнил тут же:
- Раз, спим мы с женой, а накануне вечером переругались сильно. Так вот, ночью, вдруг, ка-а-ак бахнет! Грохот такой, думали что-то взорвалось! Спросонок выскочили в зал, а там, ваза, что у вас купили - разбилась. Осколки аккуратно рядышком все лежат, на полочке. С чего только грохот такой получился, не понятно. Зато, с того дня не ссоримся. Мы осколки-то склеили, ваза у нас теперь, вроде оберега стала. Потянет слово какое нехорошее сказать, раз и вспомнится про неё.
У папы глаза заблестели, рад неимоверно. Быстро свои работы взглядом придирчивым окинул. Ага. Вот эта! Взял вазу, супругам протягивает:
- Если, что, пусть вот эта вам про запас будет. Для мирной жизни.
Женщина заулыбалась:
- Вот, спасибо. Будет у нас дома две вазы с чудесами!
Произведение публиковалось в:
proza.ru