И расстворился дождём
Он пришел. И все замерло, как в медленном, тягучем сне. Я слышу его настойчивый стук в дверь и не могу собрать силы, чтобы пойти открыть её.
Что я скажу?...Как себя вести? Все это я мучительно обдумываю по пути. Щекает замок. Сердце в груди тоже щелкает и неистово колотиться.
Что мне делать? Дверь приоткрывается, и я вижу его улыбающееся лицо. Он смеется? Смеется надо мной? О нет. Это он просто рад. Но кому? Не мне же? Что он думает? Я, кажется, начинаю краснеть, горят щеки, уши, а глаза пытаются найти подвох в его лице. Ты пришел?!...
- Здравствуй - наконец-то шепчу я.
Зал светел и просторен, как никогда. Почему он все-таки пришел ко мне? Стул...Предложить ему присесть, или...Он сам догадался. Почему так быстро?
Я стою, он сидит. Наверное, это не очень-то уважительно по отношению ко мне. Пальцы соскальзывают в карманы и надежно там прячутся. Что ему сказать? Кусаю губы и в задумчивости осматривают комнату. Стена, потолок, стена, пол, стена, ножки стула, глаза - голубые с золотистыми теплыми прожилками.
Сколько времени я смотрю ему в глаза? Я чувствую, как коченеют ноги и неудержимо тянет взглянуть на него опять. Но я обрываю себя и, резко повернувшись, бегу на кухню. Чай давно готов. Руки дрожат и никак не хотят успокоится. Мое тело уже не пренадлежит мне. Оно чужое - непослушное, неуклюжее тело.
Беру поднос и иду к Нему.
Он с интересом рассматривает кассеты. Мне тоже интересно наблюдать за ним. Ставлю чай, сахар и конфеты на столик и ...молчу.
- Будем пить чай? - с неизменной улыбкой говорит он. Я киваю в ответ и на душе становиться легче.
Я немного успокаиваюсь и чувствую, как пузырьки радости весело вспениваются и лопаются в тишине. Я замечаю, как красиво плещется на полу солнце и, разливаясь по комнате, не оставляет во мне места страхам и сомнениям. Тихо звучит музыка. Мы пьем чай и улыбаемся друг другу. О чем мы говорим?
Кажеться ни о чем. Слышно только воздушную, зовущую куда-то музыку. И мы рвемся туда, в неизвестность, и вдруг отрываемся от земного, и нас кружит это нереальное, счастливое, бесконечное мгновение.
Я открываю глаза и чувствую на губах вкус поцелуя. И - ничего. На столе звенит, чуть подрагивая, чайная ложечка. Меня обдувает ласковым и прохладным ветерком. Откуда? Я замечаю открытое окно. Штора колышется...Поворачиваюсь и ищу его взглядом.
Его нигде нет. Солнце гаснет. Мне плохо. Его нет! Это я виновата - его нет! Я не умею вести себя с ним так, как ему хочеться. Ему скучно со мной. Что я наделала? Я могла поговорить с ним о жизни, о любви, о политиках, о...о мотоциклах, наконец. А я не смогла, и он...ушел.
Поцелуй горел на губах, но я уже боялась его, как насмешки. Спрятала лицо в ладони, но и они не удержали слез. Его нет.
Надо что-то делать с собой. Я должна измениться. Я смогу.
Я стою перед зеркалом, но не вижу себя. Это не я. Нет, я. Накрашена, одета, сигарета в наманикюренных пальцах, но что-то не так. Я всматриваюсь в отражение и понимаю, что дело во взгляде. Прищуриваю глаза и делаю их наглыми и злыми...
Он не приходит уже два месяца, но я и не жду. Я уверенна в себе, спокойна и равнодушна. Я готова к его приходу. И знаю, что смогу улыбнуться и усмехнуться.
Он пришел. Громко визжал старый кассетник, но я услышала этот стук. Какой робкий стук. Я осматриваю себя в зеркале и, сделав лицо, иду в прихожую. Дверь пропускает его и громко хлопает за спиной.
- Здравствуй, - кидаю я через плечо. - Долго же тебя не было.
Не отвечает. Ну и пусть. Буду говорить я. Демонстративно не смотрю на него. Разливаю кофе, размешиваю сахар. Три ложечки сахара, как он любит. Пьем кофе. Я рассказываю ему о тех милых пустяках, что наполняют нашу жизнь. Смеемся - грубо, деланно.
Затем сидим на кровати. Я курю и пускаю кольцами дым, как меня научили. Я многому научилась. Очень-очень многому. Со мной не скучно, видишь?
Мы целовались. Зачем он спрашивает о том, кто научил меня так целоваться?
Я смеюсь в ответ. Прямо захлебываюсь смехом и впервый раз за день глубоко заглядываю ему в глаза. И - застываю.
...Ноет сердце, как больно ноет! Что я хотела? Чему я училась, и, зачем? Чтобы доказать ему? А нужно ли было что-то доказывать?
Он встает и подходит к окну. А я не могу шелохнуться и только зачарованно смотрю на него. Только смотрю. Что он хочет? Зачем распахнул окно? Ветер ворвался в комнату и ударил меня по лицу. Ударил мокрой пощечиной заплаканной осени. Он встал на подоконник и, обернувшись, посмотрел мне в самую душу. Затем улыбнулся и растворился дождем.
Я поднялась и подошла к распахнутому настежь окну. За окном лил дождь, на лице слезы. Я чувствую, что я постарела. Боже мой, как я постарела! Что я творила? Что? Я подставляю ладони дождю и смеюсь. И не помню, как засыпаю.
...Солнечный луч касается моих сомкнутых глаз, и я слышу стук. И все замерло, как в медленном тягучем сне. Я собираю силы и поднимаюсь навстречу ему.
Он пришел...
Произведение публиковалось в:
proza.ru