Моя военка. Первые уроки
Направившись для начала обследовать столовую, наша троица (абсолютно не похожая по внешнему виду на обычных матросов из-за животиков и намечавшихся двойных подбородков) вдруг натолкнулась на резво куда-то летящего жизнерадостного и румяного капитан-лейтенанта. Тот резко затормозил и удивлённо на нас вытаращился. Мы, молча уставившись на него, на всякий случай вразнобой откозыряли.
— Откуда, бойцы? Что, уже из дома престарелых стали на флот призывать?
— Из «меда», тащщь кап-нант!
— А, студенты!
Каплей резко остыл и вполне нормальным языком разъяснил нам, что нынче все находятся на политзанятиях, что в базе матросам и старшинам надлежит ходить в рабочей робе с боевым номером на кармане, что вместо «похабных» бескозырок у нас на головах должны быть нормальные пилотки, как у всех порядочных подводников, и что передвигаться безопаснее всего либо строем, либо тихонечко по боковой дороге. Не дай бог попасться на глаза адмиралу! Ныне он свирепствует. Не посмотрит, что «партизаны», — в пыль сотрёт! Матку вывернет!
Перспектива «выворачивания матки», несмотря на её полную анатомическую и физиологическую абсурдность, серьёзно нас озадачила.
Делать нечего, вернулись в санчасть, достали из вещмешков и погладили синюю колом стоящую робу, взяли из баталерки старые чёрные пилотки. Встал вопрос с боевыми номерами. Общий принцип нумерации на подводных лодках и последовательность букв и цифр были понятны: боевая часть или служба отсек — боевой пост — смена. Но как быть нам?
— А хрен ли тут думать, господа военные? — сказал сообразительный Слава Заливин. — Служба — «М» (медицинская), а далее цифрами — цены на наши любимые напитки. Трафареты и краска в санчасти есть.
Мужик сказал — мужик сделал! Через час три бравых моряка в отглаженных чистых робах, чёрных пилотках набекрень и с произвольными боевыми номерами на белых полосках на карманах уже топали начищенными «гадами» строем пеленга по боковой дороге в сторону столовой.
Старший мичман, завстоловой, завидев нашу «нумерацию», икнул и закатился хохотом, вытирая слёзы. Оценил — сразу видно понимающего человека. А как ещё было расценить наши номера М-2-87, М-3-62, М-4-12?
Напомню, что в те далёкие и романтичные времена 2 рубля 87 копеек стоила обычная водка, 3-62 — «Московская» и 4-12 — 45-градусная «Хмара» (с серым облачком на этикетке). Целую неделю мы спокойно ходили по базе с этими номерами, пока однажды Лев, собрав нас вместе на занятия, пристально вглядевшись, не разоблачил нашу мистификацию и, деликатно кашлянув, настоятельно не порекомендовал эту гадость убрать. А мы ничего, даже привыкли.
Произведение публиковалось в:
"Приамурье-2013". Литературно-художественный альманах. Благовещенск, 2013 г.