Четвероногий сторож
Тузик, смешной щенок, похожий на увеличенную в тысячу раз большую пушистую гусеницу, появился у нас неожиданно: приехали в гости друзья наших родителей и привезли с собой корзинку, в которой лежал, спокойно глядя на всех любопытных умными, блестящими глазами-оливами красивый щенок.
Мы с сестрой сразу же влюбились в это пушистое чудо. Имя выбрал папа. Щенок рос весёлым и радостно откликавшимся на все события пёсиком.
Он научился понимать настроение не только хозяев, но и животных, населявших двор усадьбы, был прекрасным ночным сторожем и дневным охранником.
Собственно из-за последнего и пострадал. Мальчишки и девчонки с нашей улицы собирались кучей и бежали купаться в реке. Так было и сегодня. Но нам с сестрой вдвоём уйти было нельзя: надо было смотреть за цыплятами, чтобы наглый огромный соседский кот, давно и внимательнейшим образом наблюдавший за жёлтыми комочками, пищавшими и порхавшими по двору, не смог осуществить свои коварные замыслы.
А жара стояла такая, что всё живое, казалось, вымерло, затаилось. Речка же, на берегу которой располагалась деревня, манила прохладой, гулом моторных лодок, барж, теплоходов. А тут, как наказание – сторожи этих желторотиков. Соседские дети забежали за нами, а мы с сестрой никак не могли решить – кому оставаться дома.
Вдруг Сашке пришла в голову сумаcшедшая идея.
– Давайте Тузика с ними оставим. Поручим. Пусть выполняет приказ.
– Точно, – обрадовалась сестра.
Мне эта мысль тоже понравилась. Мы заперли собачку на заднем дворе, где гуляли цыплята, и с чувством выполненного долга побежали к реке. Тузик рвался за нами, но он уже понимал команды, и его собачья совесть не позволила нарушить дворовый устав. Накупавшись и назагоравшись до изнеможения, мы, счастливые, возвращались домой. Но, чем ближе к дому, тем наше настроение менялось, и не в лучшую сторону. На всякий случай я позвала с собой свою подружку Марину, надеялась, что наш поход на реку пройдёт гладко и без последствий. К калитке мы шли уже медленно и молча, а во двор заходили, виновато повесив наши «буйные» головушки. И не зря,
Во дворе нас никто не встречал. Тузик не бежал, весело и ласково приветствуя своим пушистым хвостом. Не слышен был его заливистый звонкий голос, который он всегда подавал на стук железной щеколды.
Сердце мое ёкнуло. Что-то произошло в наше отсутствие! Но что? Мы поспешили во дворок (так называл папа задний двор, где обитали животные).
Тузика не было и здесь, зато картина, которую мы увидели, до сих пор перед глазами – стоит сердитый отец, а на дощатом настиле в ряд уложены цыплята. Но не вдруг решились на отдых молоденькие курочки и петушки, набегавшись за день. Головушки их были как-то странно свёрнуты набок.
Мы с сестрой, будто споткнувшись обо что-то, резко остановились и испуганно смотрели на вконец расстроенного отца. Он на нас взглянул и пошёл навстречу. Испугавшись взбучки, вполне заслуженной, и не дожидаясь подзатыльников, мы заревели в голос.
– А что с Тузиком? – эти слова вырвались у нас вместе с хлюпаньем и всхлипами.
– На помойке, – резко и зло сказал отец. – Убил я его. Видите, что натворил, гадёныш.
И тут его прорвало. Десять цыплят уложил! Жалость к цыплятам, к собачке, к нам – всё выплеснул наш вспыльчивый, но очень добрый отец.
Мы ревели на всю деревню, что называется. Не выдержав, он подошёл к сестре и взял её на руки.
– Ну ладно, козлёнок. Перестань. Будет вам, – повернулся и ко мне.
Я оглянулась, думая, что подружка ещё здесь, Но Маринка сразу, как только поняла, что случилось, убежала. А мы помчались к высохшему болоту, которое служило улице свалкой мусора и старого тряпья. Исследовали всё: заглянули во все старые баки, вёдра без днищ, под все кустики шиповника, росшего здесь в изобилии. Тузика не было нигде. Наш отец переживал с нами, искал тоже, но собачка исчезла.
Как мог, отец успокоил нас, объяснив, что раз его нет нигде, значит, жив пёсик. И действительно, через три-четыре дня мы услышали жалобное повизгивание под крыльцом.
Я заглянула в щель между половицами и, узнав знакомые глаза, вскрикнула от радости, но тут же закрыла рот ладошкой.
Целый месяц Тузик жил, скрываясь от хозяина под крыльцом. Мы его выхаживали: приносили самые лакомые кусочки мяса, молоко. Он нас благодарил повизгиванием и ласковым выражением глаз.
Однажды, заигравшись с Тузом, мы не заметили, как пришёл с работы усталый отец.
Тузик не убежал от него – от страха он даже двинуться не мог с места. Хозяин присел на корточки перед ним и сказал сурово:
– Ну, что, шкода! Иди ко мне.
И мы увидели: наш Тузик не пошёл, не побежал, а пополз, повизгивая жалобно, будто просил прощения за неумелую охрану, за свой поступок.
Это растопило весь оставшийся гнев, отец улыбнулся. Тузик тотчас же почувствовал перемену настроения хозяина, и глаза его радостно заблестели. Отец поднёс руку к собачке и погладил мягкую шерстку.
Так был восстановлен мир во дворе. А мы получили урок доброты к тому, кого приручили.
Наш Тузик, несмотря на всё, оказался хорошим сторожем. Если представить картину того злополучного дня, то это, скорее всего, было так.
Скрылись за углом дома дети, их весёлые голоса слышались ещё долго и рвали душу и сердце Тузика. Как ему хотелось с нами! Он, набегавшись по загону и налаявшись вволю, решил начать своё дежурство. А цыплята жили своей цыплячьей жизнью: искали корм, дрались, словом, не обращали никакого внимания на сторожа.
Такое пренебрежение не пришлось по нраву Тузику. Он несколько раз дал голосом понять пушистым безобразникам, что порядок есть порядок, но явным авторитетом не пользовался даже его звонкий заливистый лай.
Устав от переживаний и ответственности, пёсик решил отдохнуть и прилёг на солому в углу загона.
Глаза же продолжали свою службу, и тут появился кот, тот самый наш знакомый, от которого уже пострадало несколько цыпушек.
Тузик притворился, что спит, для пущей убедительности даже глаза прикрыл. Кот попался на эту удочку. Он вальяжно шёл по дворику. Цыплятки, забеспокоившись, запищали на разные лады и рванули в разные стороны, прячась, где кто мог и успел.
Пёсик сделал неожиданный для кота рывок, и тот, перепугавшись насмерть, увидев своего извечного врага, совершил такой кульбит с переворотом, что любой циркач позавидовал бы.
Тузик догнал кота и успел выдрать клок шерсти из его видавшего и не такие клыки хвоста.
Враг был отомщён. А цыплята между тем голосили на всю округу. И решение было принято: успокоить во что бы то ни стало. На выполнение ушло чуть больше получаса. И когда приехал отец, он увидел, что Тузику удалось не только от кота спасти желторотиков, а и успокоить их. Правда, навсегда успокоить…
Вот такая история.
Произведение публиковалось в:
«АМУР. №05». Литературный альманах БГПУ. Благовещенск: 2006