Скрипка и очень неровно
Скрипка лежит на воздухе
и вбирает в своё полуполое тело,
под свою блестящую деревянную кожу
всё, к чему прикоснулись хоть раз
её страстные струны и смышлёный смычок.
А потом скрипка плачет,
припадая к плечу музыканта,
робко тычется в щёку:
«Не оставь меня, будем вдвоём».
Скрипка плачет, но вдруг,
поперхнувшись просоленной нотой,
зацепившись за нежные запахи
клейкой листвы,
скрипка резко смолкает.
Тишина. Тишина. Тишина.
Умерла?
Если б скрипки хотя бы вздыхали…
Музыкант закрывает глаза, опускает смычок,
продолжая всё так же держать
неподвижную скрипку
ближе к сердцу,
а значит –
на левом плече.
А она так похожа на женщину –
мёртвую женщину…
Умерла?!
Кто-то слёзы глотал,
навсегда усомнившись в бессмертии.
Скрипка бесшумно лежала
на чёрном плече.
Кто-то тихо сказал: «Словно гроб».
Кто-то просто попробовал ждать,
наблюдая за скрипкой
и при этом рискнув совершить
превращение в слух.
Тишина покрывалась морщинами,
даже желтела…
Вдруг скрипкино тело
встрепенулось, как бабочка, –
ярко и остро.
И казалось, что каждая нота –
огромного роста.
И казалось, что смелый смычок,
окончательно спятив
и проткнув потолок,
доберётся до солнечных пятен.
Музыкант весь в поту,
впору сбрасывать тесный сюртук,
избавляться от брюк и жилета.
Скрипка ж тоже раздета!
Но она, вырываясь из рук,
как лосось или кета,
разрывая смычком все тенета
на мили вокруг,
продолжает игру.
27 августа 2009, 3-4 ч. утра
Произведение публиковалось в:
Альманах "АМУР №08". - Благовещенск: Издательство БГПУ, 2009