Люминесцентно
Пустая квартира — странный и довольно печальный натюрморт. Вода в кране, сахар в сахарнице, соль в солонке, что ещё нужно для счастья?
Люди — довольно призрачная и обманчивая разменная единица.
Сегодня они вроде есть, а завтра — никого рядом нет. Обернулся и увидел только чуть сгорбленный силуэт вдали или удаляющуюся куда-то по своим делам ещё недавно родную и знакомую спину.
Взял в руки карандаш и сломал его. Забыв о том, что когда-то тебя чуть не сломали практически также как этот пресловутый грифель в небольшом продолговатой коробке, такой же грифельной.
Теперь когда люди появляются на твоём горизонте, ты не начинаешь улыбаться, а просто принимаешь их такими как есть. Без щенячьего визга и томливо-печальной радости.
Раньше тебе казалось, что внутри тебя имеется небольшое аккуратное кладбище с ровными серыми надгробиями. А сегодня тебе открыли правду и глаза, чтобы ты наконец-то понял, что сидишь совершенно один в запылённом тёмном чулане.
А между тем дверь совершенно открыта…
Иди на все четыре стороны. Или сиди здесь и дальше. Проклинай это всё. Или предательски вешайся на табуретке.
Всё для тебя.
Но вместо того чтобы действовать ты со всей силы пинаешь табурет. Пусть и ему будет также больно как тебе самому.
«Да гори оно всё синем пламенем!» — кричишь вдруг ты, но тебя совершенно никто не слышит.
Дом оглох. Двор оглох. Дверь оглохла. Ты оглох. Все оглохли.
Делать нечего — нужно брать себя в руки.
Ты сам себе конструктор, поэтому методично и медленно начинаешь собирать себя по кирпичикам, чтобы построить из себя новое, более устойчивое здание. Которое не разрушится так же быстро как все предыдущие.
Иногда всё-таки срабатывает притяжение и отдалившиеся от тебя спины и силуэты людей возвращаются назад. В их руках скотч, клей и куча разбитой посуды. Но склеить уже ничего не получается.
Потому что поезд ушёл. А пассажиры на него опять не успели.
Думаешь, что тебе нужен новый план. Более совершенный и надёжный. Вот только где взять гарантии, если их, априори, не существует.
Каждый раз повторяешь про себя, что нужно научиться понимать и прощать других. Но почему-то никогда не начинаешь с себя.
А надо было бы.
Уже светает. Ты просидел с самим собой целую ночь. И тебе стало холодно. Неуютно. И как-то не по себе.
Пора просыпаться. Делать себе чай. Убирать в самый дальний угол табурет, выключать свет и закрывать чулан.
Длинный продолговатый ключ опять облюбовал жёсткую коричневую верёвку. А она в свою очередь твою шею.
Конец июля, в то время как ты ожидаешь очередной сентябрь, когда отцветёт очередной календарь и ты окажешься в знакомой для тебя обстановке. Не нужно будет щуриться и жмурить глаза от обжигающего света.
Он бьёт. Ты падаешь. Ругаешься. Встаёшь. И снова падаешь. И так по кругу. По кругу. По кругу.
А круг не кончается.
Иксы заменяются на игреки. Одни люди на других. А ты остаёшься таким же. Неудобным и неприспособленным.
«В чём смысл жизни?»
Об этом ты спрашиваешь свой письменный стол, тумбочку, батарею и колонки. Но они всё также молчат. Мол, иди, ищи сам. А лучше отключись от всего и просто живи.
Но в этом и вся штука.
Как раз именно «просто» ты и не можешь.
Если нет проблемы, то ты её обязательно придумаешь, чтобы было, что решать и о чём думать. Все колёса давно изобрели ещё до тебя. Но никто не запрещал брать и протыкать в них шины.
Шилом.
Руки пусты. Теперь ты сам себе апостол. Бог. Иисус. Творец. Сатана. И враг. И просто лжец.
Выстрели в себя.
Или возьми в руки вилы и иди решать правосудие пока оно не порешило тебя самого.
И всё не вернулось на круги своя.
Вечером ты опять открываешь свой чулан. Ставишь табурет ровно посередине и карабкаешься-карабкаешься на него, в то время как тело лежит на полу.
Рядом.
Возможно, что ты лучше других знаешь себя и свои грехи. Возможно, ты лучше других знаешь, насколько жестка верёвка, что вечно трёт тебе шею. Возможно, ты лучше других знаешь, насколько холоден этот металлический ключ.
Или же…
Scio me nihil scire?
Но этого ты никогда не узнаешь.
Так же как и то, почему облака за окном воздушные, пористые и бледные. Потому что белый, как мел, и противоположная стена сейчас именно ты.
Твоё тело сосуд, в котором не хватает вины и вина. Зато есть пять литров воды, окрашенных алой кровью. И лестница в небо.
Взяв со стенки старое садовое ведро, ты наливаешь в него бирюзовую краску и лезешь вверх. Уже видны верхушки длинных зелёных деревьев. Яркое жёлтое солнце. Осталось лишь сделать взмах кистью, но…
Ты и ведро летите прямо вниз. Ты пробуждаешься от долгого сна и не можешь понять, что забыл на грязном чуланном полу.
Отодвигая табуретку, выключаешь свет. Ставишь на место ведро. Закрываешь дверь. Рвёшь верёвку и выбрасываешь ключ.
Выходишь на улицу.
Свет бьёт прямо в глаза…
Произведение публиковалось в:
stihi.ru
VK Т.Пантелеевой (Сатори)