Горький глоток свободы
Будь то непогода, когда ветер сбивает с ног и залепляет глаза снегом, когда замерзшая резина калош скользит по льду, образовавшемуся на тропах и дороге после дневной оттепели, или будь тёплый вечер, когда ходьба заставляет распахивать полушубки и телогрейки и смахивать со лбов крупные капли пота, они всё равно придут. Придут…. Так уж повелось с первого года Победы. Придут, принося с собой тяжесть воспоминаний, звон натянутой струны мужского разговора и глухоту недосказанных слов.
По привычке каждый принесёт с собой поллитровку и что-нибудь из закуски. Так повелось с той первой голодной послевоенной осени. В день, когда весь народ страны празднует годовщину революции, они – четверо выживших, пусть и покалеченных, но выживших в этой войне мужиков, будут вспоминать своё детство, юность, предвоенные годы… Но не войну! И, конечно же… последнюю охоту.
Этот день выбран не случайно. Во-первых, выходной, и, как правило, к этому времени выпадает снег. А это значит, что уже пройдены первые километры по лесным тропам самими охотниками и засидевшимися в вольерах – а то и на привязи – собаками. Уже есть первые прикидки о наличии зверя в угодьях и можно составлять первые прогнозы на зимнюю охоту. Уже определены места кормёжки зверей, их переходы… Наконец, испытаны молодые собаки.
Так уж принято, что в этот вечер все домочадцы, кроме хозяина, покидали избу: кто шёл к соседям, кто в гости к родне, кто просто гулять на улицу, оставляя фронтовиков одних для свидания с далёким прошлым, с тяжестью прошедших лет и тихими сполохами коротких минут мужской радости.
Этих четверых – да, когда-то четверых – мужиков объединяли не только воспоминания о прошедшей в одном посёлке жизни. Их роднила одна страсть – страсть к охоте, и не просто к охоте, а к охоте с гончими собаками. Они – гончатники. Гончатники… Это не род занятий, не потешное хобби… Это – особая порода людей, отмеченная перстом божьим и им же за что-то наказанная. На этом увлечении – скорее, помешательстве - и велись споры до утра, споры до хрипоты, матерков, до пота и обид. Но, чем бы эти споры, ни заканчивались, а через год седьмого ноября друзья обязательно встречались. Вчетвером: кузнец, учитель, колхозный бригадир и рядовой колхозник. Встречались до поры…
Сосед кузнеца Семёна – хозяина дома, в котором жарко горели охотничьи страсти, сквозь щели в заборе с тайным наслаждением, потирая руки, наблюдал, как ежегодно в один и тот же день вечерами…. И доложил куда следует, что в таком-то доме, в святой для всего прогрессивного люда праздник собираются враги народа и замышляют что-то нехорошее. Кто надо отреагировал как надо на это сообщение. И поехали гончатники в дальние края на великую стройку Беломорканала. На исправление…. Вернулись поодиночке через семь с лишним лет. Вернулись только трое - колхозник Матвей, как сотни, тысячи других, остался погребённым на зековском погосте. Теперь и о нём вспоминали….
А через два года после освобождения не пришёл на встречу и бывший бригадир Ефим – этого добил туберкулёз, подхваченный в лагерях.
За время, которое друзья провели «в местах, не столь отдалённых», их «бдительный доброжелатель», выполнив все земные предназначения: вырастил сына, построил дом, посадил сад и соседа с его друзьями, не без усиленной помощи своего же сыночка тихо и незаметно покинул этот бренный мир. Покинул недооцененным властью и соседями.
Оставшись вдвоём – Семён и Егор, не изменили старой традиции, но с годами жарких споров уже не было, страсти не кипели, а был тихий разговор и скорбное молчание.
В этом году к ним в компанию напросился Андрей. Мужчина на пятом десятке лет. Он, конечно же, не мог поддерживать разговоры старых друзей о войне, о лагерной жизни. Да они, собственно, об этом теперь и не вспоминали. Грели и тревожили души в беседе об охоте, собаках и погоде.
Вот и в этот раз старики говорили о ранних морозах и малоснежье, о том, что в такое время собаки по мёрзлой пашне ноги шибко побьют, что после каждой охоты им надо давать большой передых. Эх, погода….
Андрей сидел, держа в руках толстую книгу в сером переплёте, и обиженно молчал…. А обидеться было на что. Хотя, обидой это назвать трудно, скорее, он испытывал чувство неудовлетворённости….
***
Сколько себя Андрей помнит, он всегда мечтал завести собаку. Гончую, чтобы охотиться с ней в полях и перелесках на зайцев и лис, коих в округе водилось множество. Но жизненные условия долго не позволяли: то с родителями обитали в многосемейном бараке, потом, после женитьбы, получил двухкомнатную квартиру в кирпичной хрущёвке на четвёртом этаже, затем пошли дети. Не будешь же держать пса в двушке, где и самим-то тесно. А гончей собаке нужен вольер - воля, свобода передвижения. Её в квартире держать нельзя.
Выросли дети, обзавелись своими семьями. Дочь уехала с мужем на Урал, младший сын живёт в отцовской квартире, а Андрею Романовичу с женой пришлось купить домик на окраине посёлка и перебраться на землю, поближе к грядкам, к малиновым кустам да раскидистым вишням.
Появилась возможность исполнения мечты – завести собаку. Гончую. Но, не имея опыта воспитания и натаски, щенка он брать опасался. И вот, кажется, Бог услышал его тихую мечту… Будучи в командировке на уборочной в соседнем совхозе, познакомился с шофёром, охотником-гончатником. По роковому стечению обстоятельств тот вынужден продать взрослого пса.
- Понимаешь, Андрей, у моего сына в Москве умерла жена, наша невестка. На руках остались двое малых ребятишек. Как ему справляться с ними? Работу не бросишь…. Вот и собрались мы со старухой перебраться к сыну на жительство, в стольный град. А собаку-то с собой не возьмёшь…. Где её там держать-выгуливать? На седьмом этаже будку не построишь…. А пёс, хотя и молодой – три года скоро исполнится, но умный, рабочий. Я его щенком в костромском питомнике взял. Все документы имеются. Родословная до пятого колена. На охоте – профессор. Родительские гены работают. Да что я говорю? Сам увидишь и благодарить будешь. Бери – не пожалеешь. Дорого не возьму. Такие собаки по цене нынче коровам ровня. Бери. Ко мне охотники приходили и наши местные, и приезжие, просили продать. Местных я хорошо знаю: один – пьяница, при нужде пропьёт собаку; другой – сам никогда досыта не ел, перебивается с хлеба на воду. Иногородним продавать Байкала нет желания. Неизвестно: в какие руки попадёт. А ты, я вижу, человек хороший, собаку не обидишь, охоту любишь. Бери. Тебе отдам за условную цену – триста рублей. Жалко, что сейчас не сезон, а то бы вместе сходили на охоту, увидел бы в работе моего Байкала.
И решился Андрей. В выходные сорвался в село, где жил новый знакомый, смотреть собаку. С первого взгляда Байкал ему понравился. Ухоженный, сытый, ласковый и ходит улыбаясь. Не собака – картинка. Хозяин документы на неё показал – породистая и все прививки есть. Договорились, что не более чем через неделю Андрей собаку заберёт.
С этого дня жил, как во сне. Перед глазами постоянно стоял чёрно-пегий в жёлтых подпалинах красавец-кобель. А думы были только об одном: как жена воспримет сообщение о новом члене семьи, как начать разговор о таком пополнении?
Но, всё получилось, само собой. Жена начала первой:
- Вижу, что после командировки ходишь, как в воду опущенный. Осунулся, почернел весь, плохо ешь и глаза на одном месте не останавливаются. Что случилось, что стряслось? Знаю: и в выходные не по делам ездил…. Говори, выкладывай: кто она? Чем она лучше меня? Развод так развод… Мы с детьми как-нибудь переживём…. Признавайся!
- Собака….
- Что?
- Собака. Ты же знаешь, что я всегда хотел завести охотничью собаку. В командировке встретил человека, которому по семейным обстоятельствам приходится продать пса. В выходные ездил смотреть и о цене договориться.
- Дорого просит?
- Нет, но надо очень быстро. Обещаю, Лиза, с этой собакой добыть пару лисиц тебе на воротник.
- Пару лисиц… Скажи, охотничек, а когда ты в последний раз с охоты принёс хотя бы зайчонка? «Пару лисиц» - не смеши людей. Твоя охота – один разор. Амуниции полная кладовка, одежда и обувь как в огне горят, а толку – ноль. Охотничек… Воротник…
Время на раздумья не было. Денег на собаку занял у родственников. Потом полгода в две смены отрабатывал на заводе, крутил баранку электрокара. Свою-то зарплату - полторы сотни – всю до копейки жене отдавал.
Так Андрей обзавёлся собакой.
Как всегда, дни перед открытием сезона тянулись, словно резиновые. Договорился со старыми и опытными охотниками – Семёном Антоновичем и Егором Петровичем – о том, что посмотрят Байкала в работе, оценят редкое приобретение Андрея. Он почему-то верил, что это судьи суровые, но справедливые. И был убеждён: Байкал не подведёт.
Наступил долгожданный день. Погода выдалась, как по заказу. Накануне выпала лёгкая пороша; небольшой морозец; из-за горизонта выкатывается красный шар солнца, обещая безветрие, и подкрашивая легким розовым цветом утреннюю голубизну снега. Андрей сейчас не замечал этой красоты, он шёл в лес, как школьник на экзамен. Руки потели, ноги нетвёрдо ступали на замёрзшую землю, а в голове крутилось: «Что будет, что будет?» Мужики по такому случаю собак своих не взяли, чтобы те не мешали новичку.
Пришли в лесной остров. Поставили собаку на свежий малик, замерли. Байкал рванулся в чащу, потом тявкнул раз, другой… и заголосил.
- Это что за голос? - возмутился Семён Антонович. – Андрей, пёс твой кастрированный, что ли? Пищит, словно за хвост его крутят.
- Нет, не кастрированный, - обиделся Андрей. – Но работает-то хорошо.
- Не может собака с таким голосом работать хорошо!
И, словно в подтверждение этих слов, пёс замолчал, скололся, а потом с голосом пошёл в обратную сторону по своему следу.
- Ну вот, что я говорил? Такого кобеля ещё в щенячьем возрасте надо выбраковывать! А то «из Костромы, из питомника»… Мало ли откуда собака…. И в царских семьях слабаки бывают. Нет, такой пёс в охоте не украшение. Бери, Андрюха, своего чистокровного на сворку – не работник! Пусть лучше огород караулит, - махнув от досады рукой, сурово сказал Семён и повернулся в обратный ход.
Такого Андрей не ожидал. От этого приговора у него задрожала нижняя губа, и на лбу градом выступил пот. «Обманул, гад! Подсунул нерабочую собаку. Она в лесу-то, наверное, в первый раз. Опозорил! И зачем я пригласил этих опытных охотников? Сначала надо было попробовать самому». В голове шумело и звенело. Терялось чувство времени и пространства. Всё устройство мира потеряло смысл.
- Не спеши, Семён, давайте еще раз попробуем. Собака засиделась, растерялась, горячится…. Давайте ещё раз пустим, - старался разрядить обстановку старый учитель Егор Петрович.
Андрей не сразу понял предложение старого охотника, но, когда до жидкого сознания дошёл смысл сказанного, он с благодарностью и надеждой посмотрел на Егора Петровича.
Пошли искать другой свежий заячий след.
Андрей, гордившийся происхождением пса, сник. Как ни говори, а Семён Антонович прав. С голосом у кобеля не ладно. Но, может быть, собаку ещё удастся исправить? И с тоненькой надеждой на лучшее спросил:
- А что, Семён Антонович, не возьмёшься кобелька натаскать?
- Андрей Романович, неужели я похож на хирурга? Как ты его исправишь, если он – пискля?
- Ну, не голос же главное у собаки?
- Не голос? А что главное в охоте? Мясо? Нет, брат, в охоте главное – это, уж поверь мне, красота и свобода. А какая красота в охоте с безголосыми или как у тебя - писклявыми гончими? То-то!
- Да, охота – это красота и свобода. Глоток свободы дороже килограммов лекарств, - в раздумье подтвердил Егор Петрович. – Как правильно ты, Семён, сказал: охота – это свобода. Я, например, как, возможно, и многие другие, полностью свободным чувствую себя только в лесу, когда один. Даже у себя дома, в посёлке не так свободен. Отчего так? То ли это психологическое наследие недавних прошлых лет, то ли атавизм всей истории России?
- Тут, Егор, можно говорить и о том, что государственные органы работают ещё по-прежнему. Трудно им отказаться от старых наработанных методов и привычек. Да…. Но, Андрей, - обратился он уже к молодому – всегда надо надеяться на лучшее. Иначе и жить не стоит.
Нашли свежий след. Пустили Байкала. Собака пошла уверенно.
- Всё. Пошёл, пошёл родимый…. Вот уже пошёл по зрячему. Расходимся. Надо перехватить…. Собака работает нормально - сказал Егор Петрович, подталкивая Андрея в спину. – Беляк в поле не пойдёт, будет кружить в острове. Не мешкай, но и спешить не нужно. Надо дать собаке в удовольствие погонять косого.
Но Андрей не мог сойти с места. Его глаза застыли, на бледном лице стал появляться румянец, рот кривился неуверенной улыбкой. А пёс работал…. Работал!
У Андрея, с детства любившего собак, было много литературы о собаководстве и породах собак. Но всё давно читано-перечитано и забыто. После убийственной оценки Семёном Антоновичем работы Байкала, он с упорством утопающего, пытаясь найти хоть какое-нибудь оправдание поведению собаки, накинулся на книги. И чудо!
В сборнике Л.П. Сабанеева «Собаки охотничьи» нашёл нужный материал о костромских гончих и строку: «Кашперовские гончие отличались тонкими, писклявыми голосами. Из-под этих гончих струнили волков, даже матёрых». Это похоже на спасательный круг! Может быть, Байкал и есть потомок стаи Кашперова? Конечно, доказать сейчас, спустя сотню лет, это невозможно. Но! Были же такие гончие! Очень вязкие и выносливые. А то, что собака скололась – сошла со следа в первый раз – это ни о чём не говорит! В результате второго захода беляка-то взяли!
***
И вот сегодня – седьмого ноября на встречу, он принёс с собой книгу Сабанеева, чтобы зачитать Семёну Антоновичу и Егору Петровичу строки о кашперовской стае гончих, чтобы не считали старики Байкала ущербным, неполноценным. Не может такого быть, чтобы такая собака плохо работала.
После того, как Андрей ознакомил стариков с высказываниями Сабанеева, Семён Антонович сказал:
- Ну, что ж, Сабанеев – авторитет, но поживём – увидим, как будет работать собака.
А Егор Петрович только качал головой, соглашаясь то ли с писателем, то ли с Семёном Антоновичем.
***
Четыре года охотился Андрей с Байкалом. И по белой тропе, и по черной. В добычливости не уступал умудрённым опытом Семёну и Егору, а по красному зверю – по лисе – даже превзошёл. Не на один воротник принёс он Лизе материал. Охотился, радовался, не раз тёплым словом вспоминал бывшего хозяина Байкала и, за хорошей работой собаки, не замечал писклявости её голоса.
Но в конце четвёртого сезона ушла собака за лисой и не вернулась. Какие думы только не лезли в голову Андрея: собака могла попасть в петлю, поставленную на зайца, полезла в нору за лисой и не смогла выбраться назад, со следа сняли другие люди и перепродали…. Все леса в округе объехал Андрей, все близлежащие деревни – не нашёл и следов Байкала.
Осенью поехали с Лизой в соседний район помочь её матери выкопать картошку. На обратном пути, чтобы купить Андрею сигарет, остановились возле придорожного магазина в одной из деревень.
У крыльца стояли местные мужики и спорили о чём-то своём. Спор, по-видимому, начался давно, на что указывали осипшие до хрипоты голоса и раскрасневшиеся лица. С подходом Андрея спор прекратился.
Когда Андрей, отоварившись, вышел из магазина, искатели истины уже разошлись, и только один из них сидел на корточках и прутиком чертил на земле какие-то знаки. Андрей, не надеясь ни на что, скорее по привычке, достал из-под козырька салона машины фотографию Байкала и подошёл к нему:
- Вы случайно не встречали эту собаку в ваших краях? Пропала на охоте, не могу найти.
Мужчина долго рассматривал снимок, потом Андрея и со вздохом выговорил:
- Встречал. Похоже это она….
- Где, когда? – заторопился Андрей, дергая мужчину за рукав.
- Пошли.
Махнув жене, сидевшей в машине, чтобы ждала, Андрей поспешил за мужиком. Тот сначала шёл на окраину деревни, потом свернул в сторону леса.
- Этот кобель появился у нас ещё зимой. Бродил по помойкам, потом его поймал Ефимка. Есть тут у нас такой мужичок странного поведения. Короче, местный деревенский дурачок, какие есть почти в каждом селении.
С детства жил у глухой бабки – родители от него отказались и исчезли из наших мест навсегда. К шестнадцати годам он кое-как окончил начальную школу. С самых малых лет его привлекала охота. Раздобыл где-то старое-престарое ружьишко всё перетянутое проволокой и изолентой, на пружинках и резинках, гвоздиках и жестянках и воображает себя охотником. И надо сказать, что большую часть своей жизни он проводит в лесу. Чем питается, чем занимается – не известно. Но лучше, чем он, наши леса никто не знает. А как подражает голосам птиц и животных – этого не описать! В грибную пору за огородами такие волчьи концерты устраивает, такого страху на местное население и собак нагоняет, что девчата да женщины без мужского сопровождения и ногой в лес не шагнут. Да, вот такая знаменитость этот наш местный охотник. Правда, такой охотник, что и называть его этим словом немного совестно. За всю жизнь не добыл ни одной утки, ни одного зайца. Зато брехать – непревзойдённый мастер. Держал он собаку, что ты мне на карточке показал, в сарае на привязи – приручал. Она почти каждую ночь выла, соседям спать не давала.
- Ну и что? Собака сейчас у него? – С великим нетерпением, заглядывая в лицо рассказчика, торопил Андрей. Он не понимал: зачем мужик ведёт его куда-то прочь от деревни.
- Я веду тебя к собаке. Застрелил её Ефимка. На озере. Посылал её в воду уток искать, а она не шла. Вот и застрелил.
У Андрея подкосились ноги, и он присел на ближайшую кочку…
Много радости он испытал на охотахс Байкалом…. Много чувств, переживаний, восторга и треволнений. Одним словом – праздник! Праздник жизни…. Но! Горе пришло к нему с потерей собаки. Нет, не сразу…. Сперва надеялся, что вернётся пёс… Но время уходило, а вместе с ним и таяла надежда. И вот….Чужая деревня, чужое озеро, чужая жизнь…
Произведение публиковалось в:
"Белое золото". - Повесть. Благовещенск, 2019 г.