Огромный, моторный, крылатый...
Огромный, моторный, крылатый,
Жестокий и кровно родной,
Закончился век мой, двадцатый,
И властно позвал за собой.
Но, хоть по судьбе и готовый
Уйти с ним на вечный покой,
Не внял я фатальному зову,
Ступил за рубеж вековой.
И мир, что моим был доныне,
Остался за этой чертой,
А я очутился в пустыне,
Слывущей святою землей.
Здесь издревле в разные сроки
Палимые солнцем одним
Влачились мессии, пророки
К заветным святыням своим.
По ней же, их путь воскрешая, -
На то и священна она -
К вратам своих ада и рая
Шли люди во все времена.
А ныне безлюдна равнина,
Здесь кто-то — лютей не найти -
Расставил пехотные мины
У пеших мирян на пути.
И данная людям от Бога,
Последняя в жизни земной
Ведущая к миру дорога
Военною стала тропой.
Предаться бессильному плачу?
В счастливую ль верить звезду?
И я - каждый шаг на удачу -
По минному полю иду.
Иду по наитью, не зная
К подножью какой из высот -
Голгофы, Сиона, Синая -
Рисковый мой путь приведет.
Но верю, судьбою хранимый,
Я вырвусь из вражьих тенет
И верной стезей пилигрима
Взойду на земной эшафот
Душой воспарить на просторе
И бросить прощальный свой взгляд
На небо, на землю, на море,
На солнечный мирный закат.
Произведение публиковалось в:
"Из века в век": стихи и проза. Tel-Aviv: 2007
"Дальний Восток". - 2008, №2