Золотая рыбка. 20 - Дракон. Глава 01
Ранее:
19 - Даниил и Никита. Глава 05
Мужчина брёл по лесу. Он сильно устал, временами спотыкался и едва не падал, но продолжал идти вперёд. Без цели, без желания – просто для того, чтобы устать ещё больше и не думать, не думать… Боль, чувство вины снедало его. Что, что он сделал не так? Что было неправильно?
В первые часы Азиат ещё не осознал всего ужаса своей утраты. Да, было больно, одиноко и пусто, но не более. Так человек, которому неожиданно оторвало руку, в первый миг не осознаёт ни своей боли, ни ущерба. Всё приходит после. Весь оставшийся день сталкер бродил по лесу, охотился, добывал воду, гнал прочь тяжёлые мысли.
Наступившая ночь всё расставила по местам, навалившись душераздирающим отчаянием. Мацумото, Данил, Никита, Лариса, Игорь… Они приходили в его сны (чаще всего по одному, реже – парами), приветствовали, звали за собой, улыбались, подбадривали… От этого на душе становилось так паршиво – хоть в петлю лезь! Но хуже было, когда они являлись вместе в виде огромного пятиглавого дракона с толстым брюхом и обрубками хвостов. Чудище разговаривало с ним голосами его друзей, смеялось их смехом, нахально подмигивало их глазами. После таких снов Азиат просыпался в холодном поту.
Много лет бывший разведчик отращивал прочный панцирь вокруг собственного сердца. Просто потому, что однажды узнал, как это больно – терять друзей. Всех друзей, одного за другим. Да, терять ребят – тоже больно, но одно дело – подчинённые, другое… Необходимость, чтоб её, издержки профессии! Начал клепать «бронежилет для души» ещё до собственного побега в Зону. И неплохо получалось, чёрт возьми! Фукусима всё порушила. Сначала – Учитель. Даже себе Азиат долго не хотел признаваться: он не просто оставил Учителя, а позорно сбежал от новой привязанности, от новой дружбы. И тут же, как нарочно, вляпался в другую, поначалу даже не заметив этого. Да, пора признать: Игорь и остальные стали не просто командой, они стали для него друзьями. Друзьями, которых он не смог спасти.
Ежедневно, ежечасно бывший разведчик задавал себе один и тот же вопрос: что он сделал не так? Почему всё полетело в тартарары? Спрашивал – и не находил ответа. Более того, чётко знал: доведись вернуть всё назад, поступил бы точно также. Нужно ли было подвергать лишним мучениям умирающего Хироки, а потом изводить молодёжь видом отвратительной, наверняка мучительной смерти? Мог ли он бросить Данила медленно умирать? А оставить за спиной сумасшедшего Никиту с автоматом? Или бросить его совершенно безоружного? Воспоминания о Ларисе до сих пор раздирали душу, но как он мог успеть? Разве что не оставил бы наедине с ней Игоря, да и то… Это был его выбор. ЕГО ВЫБОР!!! Почему же так мерзко на душе?
Поход к НИИ был прочно забыт – не мог сталкер работать там, где прежде жили Игорь и Мацумото. Больше идти некуда. Целыми днями бывший разведчик бродил по Зоне, стараясь вымотаться как можно сильней, чтобы вечером просто упасть и вырубиться сном без сновидений. Лекарь карал за сумасбродство жестокой слабостью, но это было неважно. Главное – из-за усталости сны почти не снились.
Так прошло много дней. Внутренний голос робко шептал что-то о близости Аномального дождя, но Азиат не помнил, что это такое. Какая разница? Собственная жизнь уже не имела значения, лишь упрямое тело продолжало сопротивляться, не желая умирать.
…Он появился неожиданно. Вот между деревьев мелькнула отдалённо знакомая рыжая хламида, вот к лагерю вышел человек. Смутно знакомый, но почти забытый голос тихо произнёс:
- Мир тебе, Путник.
Это невинное слово больно резануло воспоминанием и тут же омыло живой водой радости. Когда-то так его назвал Учитель. Помимо разума сталкер вскочил на ноги, склонился в почтительном поклоне. Совершенно искренне. Чудеса, бывший разведчик, не верящий ни в чёрта, ни в Бога приветствует служителя чужой религии!
- Здравствуй, отец. Рад видеть тебя у моего скромного костра.
Священнослужитель неторопливо поклонился, приветливо улыбнулся, без лишних сантиментов подсел к костру. Его лицо, похожее на печёное яблоко, было сама доброта и дружелюбие. Азиат тут же разделил только что приготовленную пищу на две части, одну протянул старику. Тот не стал отказываться, с благодарным поклоном принял тарелку. Ели они в полной тишине. Один – чинно, неторопливо, другой – торопливо и жадно. Но вот с едой покончено, пришло время бесед. Только мозг – трусливый паршивец! – никак не мог придумать, с чего бы начать разговор. Выручил старик.
- Вижу, что Тень всё сильнее терзает тебя, - ласково проговорил он. – Ты слишком мало прожил здесь, слишком много свалилось на тебя. Ты слишком… не-японец.
- Ты хочешь сказать, что мне здесь не место? – усмехнулся Азиат.
- Не мне спорить с промыслом Создателя. Просто тебе сложнее, чем другим.
- Я не спорю, что Япония – особая страна, а японцы – особая раса, но чтобы так… Чем же я так не угодил стране Ямато?
- Почему не угодил? Напротив, эта земля приняла тебя. Сложно именно ТЕБЕ. Японцы привыкли больше доверять голосу души, идущему из сердца, нежели голосу разума. Разум, конечно, громче, но сердце вернее. Люди запада другие. Они редко слушают сердце, полагаясь на разум, а это неправильно. Ты другой, ты слышишь своё сердце, но и к разуму прислушиваешься. Ищешь баланс, и это хорошо. Но временами сердце и разум противоречат друг другу. Ты будто постоянно слышишь спор двух людей. А теперь к их голосам присоединился третий.
- Тень, - догадался сталкер.
Монах кивнул.
- Тень – хороший Дар, - продолжал он. – Ни у кого не отнимает жизнь. Напротив, открывает потаённые стороны страны Дракона, учит людей ПОНИМАТЬ, хранит от здешних опасностей.
- Говоришь, жизнь не отнимает? А как же те, что умирают в Большом мире от противоестественной тоски по Зоне?
- Не от тоски. Каждый человек, ушедший отсюда, уносит с собой частичку Дракона, переселяет её туда. Оттого и Зона растёт. Ты ведь не хочешь, чтобы вся планета стала, как этот мир?
Множество картин промелькнуло перед внутренним взором Азиата. Заживо разлагающееся животное, превратившееся в источающий боль комок слизи. Выглядывающая из-под «камня» человеческая нога. Иссохшее до состояния мумии тело, ещё минуту назад бывшее молодым и сильным парнем. Торчащая из ствола дерева мёртвая человеческая рука. Игорь, залитый кроваво-красным древесным соком. Измождённый Мацумото с уродливой огромной шишкой на шее. Заваленная телами площадь. Бело-голубое водянистое лицо Данила с бельмами вместо глаз. Ужас и отчаяние в глазах Никиты. Изломанное тело Ларисы. Пустить это всё в Большой мир?
- Нет, не хочу.
- Вот и они не хотели. Потому и отказывались от жизни ТАМ. Смерть вне Зоны не питает Дракона.
- Кстати, - оживился вдруг бывший разведчик. – Кто он такой, этот ваш дракон?
- Дракон – это сила, сотворившая всё, что ты видишь вокруг.
- Понятно.
Всё-таки приятно иногда лишний раз убедиться в собственной мозговитости. Монах сто процентов говорит о радиации.
- Не думаю. Дракон – это не радиоактивное загрязнение. Дракон существовал раньше, и будет существовать ещё много веков. Дракон равен Богам, а в силе даже превосходит некоторых из них. Он велик и силён, но его мудрость уступила место безумию. Ты узнаешь его.
- Загадками говоришь…
- Ничего, ты их разгадаешь.
- А как же Гений? – спросил вдруг Азиат. – Разве он не был одной из сил, породивших эту Зону?
- Нет, - благожелательно улыбнулся старик. – Гений – не творящая сила, а лишь инструмент. В старой легенде говорится, что Гений поможет возродиться Дракону, а после Дракон займёт его тело. Тогда состоится последняя битва, в которой победитель будет один – Дракон. Но у Гения не было тела, а потому Дракон был вынужден ждать. Но вот работа завершена, а потому Дракон поспешил избавиться от Гения…
- Причём тут Дракон? – сталкеру вдруг стало обидно за всю их миссию. – Гения уничтожили мы! Вернее, Мацумото.
- Я же говорю, Дракон велик и могуч. Он играет нашими душами, мыслями, жизнями.
Азиат хотел что-то возразить, но прохладная, сухая ладонь старика коснулась его руки, будто прося внимания:
- Послушай Тень. Она подскажет, где истина.
Непривычным это оказалось делом – отделять один внутренний голос от другого, определять, какой из них Тень и… вслушаться. После нескольких, довольно тяжких попыток сталкеру наконец удалось ухватить за хвост именно Тень, вслушаться в её тихий шёпот и с удивлением понять: это именно так. Наблюдая за лицом собеседника, монах ободряюще кивнул.
- Вижу, ты всё понял. Что ж, удачи тебе, Путник. Кстати, привет тебе от Учителя.
С этими словами старик вынул из котомки, всё это время, оказывается, отягощавшей его плечо, два полотняных мешочка. Даже не заглядывая, в одном из них Азиат по характерному шуршанию угадал рис. Глаза предательски защипало.
- Как он? – горло сталкера будто перехватило прочной петлёй, а потому голос получился хриплым.
- В добром здравии. Оставил, наконец, своё упрямство и обещал переселиться в храм.
Монах совсем уж было собрался уходить, когда его остановил новый вопрос сталкера:
- Откуда же вы берёте всё это богатство? Земля ведь заражена, да и радиация…
- Мы строим что-то вроде теплиц. В них выращиваем овощи. С рисом сложнее. Пришлось один из водоёмов превратить в поле для риса, а потом закрыть его стеклом.
- Стеклом? Где вы взяли столько стекла?
- О, это не сложно! Учитель говорил тебе о местах, где время от времени температура сильно повышается? Впрочем, сильно – это мягко сказано. В этих местах песок спекается в стекло. Такое место есть на пляже, на бывшем стадионе, ещё в паре местах.
- Спекается в стекло? Это какая же там температура.
Монах пожал плечами:
- Не знаю, не измерял. Но что очень жарко – это точно.
Да уж, надо полагать.
- Пока стекло тёплое и гибкое, оно легко режется, - продолжал меж тем старик. – Позже, когда оно остынет и станет прозрачным, его нелегко расколоть. Не знаю, в чём тут дело – ядовитая вода ли тому причина, химические реакции, ещё что-то, но ЭТО стекло после затвердевания перестаёт быть хрупким.
Азиат кивнул. Монах поднялся, сделал несколько шагов по направлению к лесу, но вдруг остановился, обернулся.
- Ты ещё увидишь наши теплицы, - проговорил он. – И храм, и поля. Помни, ворота открыты для тебя.
Сказал – и исчез. Быстро, бесшумно. Так, что ни один листочек не шелохнулся, ни одна ветка не хрустнула. Только сейчас бывший разведчик с раскаянием вспомнил, что ничего не сказал про бусо. Впрочем, возможно тот и сам уже знает – или Тень подскажет, или (что вернее) собственные глаза. Что ж, удачи тебе, отец. Может, и впрямь, ещё увижу.
Азиат сразу же принялся разбирать оставленные мешочки. Так и есть, в одном из них оказался рис. Бурый, страшно полезный и жутко вкусный (особенно при здешнем дефиците любых круп). Килограмма два, не меньше. Настоящее сокровище для вечно голодного обитателя фукусимской Зоны. В другом – какие-то коренья, сушёные травы и (чудо из чудес!) настоящие овощи! Вот уж и впрямь спасибо. Похоже, сегодня ожидается вкусный ужин…
Теперь сталкер пребывал в более-менее сносном расположении духа. То ли беседа с монахом так подействовала, то ли воспоминания об Учителе, то ли полузабытый вкус хорошей еды (консервы Игоря и Мацумото не в счёт)… А скорее и то, и другое, и третье. В общем, вновь захотелось жить, а главное – бороться! Призраки прошлого посещать почти перестали, иногда лишь воспоминания отдавались в груди тупой неприятной болью. Напротив, приходящие на ум образы были светлые, радостные, приятные. Ушли кошмары, их сменили сновидения, способствующие скорейшему восстановлению сил.
Азиат вдруг осознал, что скоро придёт время Дождя. Пора начать подготовку: навялить мяса побольше, собрать воды, и – самое главное! – найти достаточно надёжную крышу. Эти дела воистину не терпели отлагательств.
Проще всего с жильём было, конечно, в бывших городах и посёлках. Эпоха бусо миновала, как и не было, а потому – вперёд! Но скоро, как и предсказывал Игорь, там появились мутанты. Первыми в новых квартирах обосновались (ну кто бы сомневался!) бакэмоно. Бывшие обезьяны заселили целые многоэтажки. А вот это уже настораживало. Эти умные твари вполне способны были пережить там Аномальный дождь без особого ущерба. Глядишь, однажды бакэмоно составят серьёзную конкуренцию человеческой расе. Одно утешает: пока порождённые Зоной мутанты могут жить лишь на её территории. Пока…
Позже на улицах появились нэкомато и они. Ну, со вторыми всё ясно – первый же Аномальный дождь их смоет. А нэкомато и так в большинстве случаев его переживают. Но иметь их соседями? Их и бакэмоно? Удовольствие, признаться, сильно ниже среднего. Особенно когда зверушки выйдут после Дождя. Чрезвычайно голодные. А потому оборудовать схрон в условно населённом пункте не стоит – себе дороже. Лучше отыскать уединённую хижину. Поначалу мелькнула мысль вернуться туда, где они с Учителем пережидали первый Дождь. Но это всегда успеется. А пока… Вдруг получится найти своё?
Нечто такое отыскалось довольно быстро – спасибо старой доброй карте, подарку Учителя. Домишко был довольно крепкий (не с тонкими «бумажными» стенами, как многие в Японии, а кирпичный!), двухэтажный, с хорошими окнами, прочной дверью и крепкими запорами. Наверное, особнячок какого-нибудь европейца или американца. Вместительная ёмкость для воды тоже скоро нашлась – тут же, на чердаке, два вместительных бачка. И похоже, место до сих пор не занято другими теневиками. (Интересно, сколько их здесь? До сих пор, кроме Учителя и старика-монаха, никого не встречал). Со склада, указанного на карте, притащил мешок минералов, очищающих воду от радиации. (Как их там Игорь называл? Впрочем, неважно). Начал запасаться едой на то время, что когда питаться можно будет только запасами. Пытался как-то отладить быт.
В общем, жизнь налаживалась самым волшебным образом.
Далее:
21 - Дракон. Глава 02
Произведение публиковалось в: