Макаров с ''Макаровым''
Макаров приобрёл пистолет. Флегма из флегм Игорёха Макаров обзавёлся пистолетом? Да быть того не может! Оказывается, может. Случилось это на прошлой неделе, после его визита к приятелю. Засиделся Макаров в гостях, послушал хороший диск «100 самых знаменитых джазменов», выпил пару чашек хорошего кофе «Жокей» и ближе к полуночи отправился восвояси.
Шёл не торопясь, благостно насвистывал. Чтобы сократить путь, свернул в школьный двор. На крыльце школы сидела взрослеющая ребятня, пацаны и девчонки лет двенадцати. Человек восемь-десять. Явно скучали, но по домам не расходились. Издержки возраста, знаете ли.
Когда Макаров проходил мимо, одна из девчонок задала программу рядом сидящему пацану: «Андрюха, пусть дядя угостит нас сигаретами». Угостить мальцов сигаретами «дядя» не мог, даже если б очень захотел. Макаров никогда в жизни не курил. Просто не курил, и всё. Он так и сказал, обращаясь к подавшей голос девице: «Дядя не курит, и никогда не курил, юная леди. И вам не советует». Природная деликатность Макарова на этот раз сыграла с ним очередную злую шутку. Юная сопля оскорбилась: «Пацаны, а чё этот мудак обзывается? Ну-ка, объясните дяде, как нужно себя вести».
С крыльца поднялись не только пацаны. Все поднялись и молча стали окружать приостановившегося от недоумения мужчину. Мужчину средних лет. Макаров вдруг понял, что если эта волчья стая свалит его на землю, то всё. Забьют насмерть. Он это почувствовал каждой своей клеточкой. Убьют. Просто так. Ради кайфа.
И тогда его мозг и тело вспомнили варианты защиты: занятия боксом в юности, элементы уличного боя - в зрелом возрасте. Иначе ему было нельзя. К Игорёхе, а в дальнейшем к Игорю Сергеевичу всё время приставали. Все подряд. У него на лице был написан (жестко очерчен) призыв: «Расслабьтесь и дайте мне по морде!» Однажды ему это очень надоело и он занялся наукой самообороны.
Макаров сгруппировался и лёгким движением руки сбил на землю парочку хлипких сопляков. Вот они стояли - вот они лежат. А теперь надо отрываться. Стыдно, конечно, бежать от этой соплячни, но надо. Иначе - труба. Это понятно, как божий день. Шестнадцатилетние попугали бы, в крайнем случае, по челюсти б настучали или пинков надавали, тем и ограничились. А эти убьют. Убьют и не охнут.
Он повернулся лицом к волчатам и стал отступать, затем резко развернулся и побежал. Остановился только возле дома и присел на корточки. То ли от усталости, то ли от стыда, то ли от всего вместе. Голова гудела, щёки горели, ноги ныли.
За последние два месяца к нему приставали трижды. Но первые два случая были никакие по сравнению с этим. Ну, подошли три бомжа, стали требовать денег. Сначала просили: «Зёма, трубы горят, выручай». Но он не отреагировал, прошёл молча. Догнали, пытались страху нагнать: «Бабки давай, сукин кот». Обернулся: «Мужики, идите с миром, а то щас по мордам настучу, не пожалею». Они враз присмирели: «Всё, зёма, всё. Шутка юмора. Будь здоров, паси гусей, ешь изюм и карасей. Яволь?»
А второй раз двое парней лет семнадцати решили экспроприировать его ветровку. Один под локоть подхватил, другой палец в бок воткнул: «Сымай курточку, дядя, мы замёрзли». Макаров ветровку снял и давай их хлестать и орать при этом: «Милиция! Убивают!» В три секунды исчезли. Это просто. На такие примитивные наезды у Макарова большой разнообразный набор противодействий имеется. Годами собирал и репетировал. А вот на таких волчат - нет приёмов. Это как против лома.
Надоело это Макарову. Очень. А тут ещё днями в собственном подъезде нарвался на такую же шпану. Стоял сосед Мишка со своими корешками, пили они пиво, щелкали семечки и плевали на пол. Раньше он так не взрывался, делал замечание и проходил, а тут не выдержал: «Вот говнюки, а! Ну сколько можно, а?! Так, быстро убрали всё. А ты, сосед, бери веник и подметай!» На этот строгий посыл он получил конкретное: «Пошёл на..., папаша». Словно шилом в задницу кольнули, схватил Макаров пославшего мальца за чуб и бахнул головой об стену. Бахнул и услышал хруст. Словно арбуз плотно руками сдавили.
Повезло тогда Макарову. Не убил он этого пацана. А если бы... Что тогда? «Семь лет по минимуму, - резюмировал знакомый адвокат. - Несмотря на все твои заслуги перед обществом».
И решил Игорь Сергеевич обзавестись пистолетом. Пневматическим «Макаровым». С пяти метров металлическим шариком-пулькой бутылку из-под шампанского пробивает. Стрельнешь одного волчонка по коленке, он так взвоет от боли, что остальных как ветром сдует.
Он так и сделал. И пистолет приобрёл, и по коленке стрельнул. В один и тот же день. Благо, что на пневмик «Макаров» никаких разрешений не надо: предъявил паспорт и деньги, получил товар, шариков впрок набрал, и ступай с Богом.
Через пару дней после случившегося, в десять вечера, Макаров целенаправленно пошёл в школьный двор. Днём потренировался за городом, пострелял на свалке по банкам и бутылкам, освоил нехитрую премудрость, почувствовал пистолет и созрел психологически. Может быть, жестоко, но решил Игорёха ту самую «юную леди» подстрелить. Закопёрщицу. Именно её. Логически выверенное решение. Вывести лидера из игры. Нет лидера - нет команды. Сразу эта стая развалится-разлетится.
Макаров подошёл к крыльцу и услышал традиционно-жеманное: «Андрюха, пусть дядя угостит нас сигаретами». Они не узнали его. Макаров снял «Макарова» с предохранителя и сказал: «Непременно. Всем по пачке, а вам, юная леди, особенный презент». Сказал и выстрелил. Целко, под колено. Девчушка взвыла от боли и рухнула в обморок. Волчат сдуло без ветра. Они и не вспомнили о своей лидерше. Лопнула компания. Как шарик. Вот она была - и нету...
Произведение публиковалось в:
"День совка", повести, рассказы. - Благовещенск, Амурский пресс-клуб, 2009.