Мектуд
Курсант высшего командного училища Пётр Алфёров взвился под потолок от гнусного вопля будильника. Шесть часов! Вроде только заснули и уже подъём. Ну как так! Ну нет в жизни справедливости! Ну как оторваться от Светланки - такой нежной, такой любимой, такой офигенной! А как хочется снова войти в неё! Всю ночь напролёт занимались любовью, вроде никаких сил, а... смотри-ка. Причинное место курсанта стоит, как бравый солдат на смотровом плацу. Петька осторожно высвобождается из объятий любимой, крадётся на цыпочках в ванную. Быстро мыться, быстро одеваться, быстро на остановку. Он вытирает голову и вдруг слышит пронзительное: «Смир-р-р-на!» Это Светка, проказных дел мастерица, но от неожиданности курсант Алфёров чуть не пускает струю. «Светка! Я тебя...» Петька не успевает договорить, его губы тонут в губах удалой девицы.
Странно устроена жизнь, размышляет курсант Алфёров, затягивая ремень. Ещё три месяца назад он и думать не думал о каком-то большом чувстве. Ну, большом, не большом, но чтобы вот так... Мурашки по телу от любви и восхищения. Вот как. До Светки «кобеля выжимал на четвёртой скорости» и горя не знал, менял девиц и бабёнок молодых без зазренья совести и гусарской чести. А потом влип. Маманя усмехнулась, зная про блудливость сына, и дала точную характеристику ситуации: «Попал ты, Петруха, как кур в ощип».
На остановке столкнулись и - конец свободе. Именно столкнулись, оба опаздывали, буром пёрли на автобус и так лбами шарахнулись - искры из глаз. Право слово. Никогда не думал Петька, что искры из глаз - это не просто расхожая фраза, а вполне ощутимая данность. Девушка охнула и аж присела от боли. И курсант туда же. Но тут же оба выпрямились и вылупились друг на друга. Застыли. Они застыли, а микрик дожидаться не стал и сквозанул. Автобус уехал, а они зашлись в хохоте и снова начали, как неваляшки, сгибаться и разгибаться.
* * *
«Господи, как всё скверно, - раздраженно думает Аня. - Ну, как не вовремя уехал Андрей. Только двойняшки начали ходить в детсад и на тебе - муженёк укатил в командировку. Как теперь без машины?! В общем-то, сама дура, давно бы права получила и горя не знала б сейчас».
Она быстро одевает полузаспанную, зарёванную Дашку, поит её соком и выталкивает за двери. «Стоять у лифта, ждать маму!» Быстро пробегает помадой по губам, кисточкой по векам и ресницам. «Господи, ну как плохо без Андрюшки! Ничего без него делать не могу. И не клеется ничегошеньки. Разбаловал, гадёныш ненаглядный, и сбёг».
Это была первая долгая командировка мужа за все их годы. Нужная командировка, кто спорит. Андрей пошёл в гору, расширил фирму, завязал нужные контакты с Германией. Провожая его, Анна категорично заявила: «Дробышев, если хоть мысленно потянет налево, знай: яички твои сразу отвалятся. Не ухмыляйся, говнюк любимый, я тебя заговорила на веки вечные».
Естественно, никто никого не заговаривал, но Аня на всякий случай предупредила суеверного Андрюху. Она была трезвой женщиной и вполне понимала, что рано или поздно её красавец-мужик вильнёт с семейной тропы. Понимать понимала, но согласиться с этим никак не могла. Это её мужчина. Только её! Никакого дележа быть не может. «Дробышев, я от тебя и миллиметра не уступлю никому, чуть что - придушу во сне, и точка. Так и знай».
Они поженились на пятом курсе, и Андрей как-то сразу успокоился. Может, потому, что Аня была уже на шестом месяце. А до этого он концом покрутил изрядно. Но она всё вынесла, вытерпела и выдержала. В этой связи про себя однажды сказала: «Я дама Тривэ, со мной лучше не связываться». Муж, тогда ещё жених, усмехнулся: «Знамо дело: вые..., высушу и вытряхну». Она посмотрела на него долго, строго и сказала: «И это тоже, хотя я имела в виду иные глаголы: Вынесу, Вытерплю, Выдержу».
Когда родилась дочь, муж сказал: «Я так благодарен тебе, Анька! Я так благодарен тебе и так люблю тебя! И ма-лыку! Я всё сделаю, чтобы вы были счастливы». И он поступательно попёр. Именно попёр, не теряя ни дня, ни часа, ни минуты. Его сокурсники по инерции куражились, а он стар-танул ешё до защиты диплома, сразу, как только Анна родила. Устроился ночным вахтёром в солидную фирму, ту самую, которую теперь возглавляет и имеет в собственности. За пять лет поднялся и стал владельцем.
Анна выводит дочь на улицу и ведёт её к остановке. «Господи, как это неудобно. Зря я отказалась от машины фирмы. Дура гордая! Топай теперь, езжай на драном микрике, мори детей. Ещё подцепите там какой-нибудь грибок. Фу-у!» Её передёргивает, Анна Дробышева болезненно брезглива. Это на генном уровне, от прабабушки Дарьи Антоновны, аптекарши.
* * *
Суворовы смеются. Они просто закатываются от хохота, как юные наркоманы после первой дозы. Они одновременно проснулись и одновременно увидели на стене таракана. Аля завизжала от омерзения, а Толя заорал от этого неожиданного соло. А потом они расхохотались.
Суворовы проснулись в номере для молодоженов. Вчера у них была свадьба. Свадьба, чёрт возьми! Это случилось наконец. После четырёх лет совместной жизни. Жили-поживали, ребёнка ожидали, дождались, и тогда Толя категорично заявил: «Всё. Регистрироваться. Сын будет носить фамилию отца». И зарегистрировались. И свадебный ужин замастрячили. И чудесную ночь провели в люксовом номере. А теперь - к бабушке, за сыном, бедолага, верно, изорал-ся без матери.
- Тачку вызовем? - спросил муж.
- Какую тачку! Праздники кончились. Режим экономии. На автобус. Всего-то три остановки, - категорично заявила жена.
* * *
Если проехать на муниципальном автобусе бесплатно, то выгода полная. Но как это сделать, если пенсионное удостоверение потеряла третьего дня? А пешком идти до приёмного пункта почти пять кварталов - тяжко, совсем ноги не ходят. Да и бутылки тяжелые, их аж сорок две. Как быть?
Так рассуждает пенсионерка Вавилова и горько вздыхает. Если попросить соседа сдать, то он, алкаш хренов, половину денег молча заграбастает и не покраснеет. Словом, и так плохо, и сяк плохо.
И всё-таки, скрепя сердце, Татьяна Сергеевна собирается и потихоньку бредёт на остановку. «Ох, грехи наши тяжкие, - тихо шепчет старушка. - Уж прибрал бы ты меня, Боженька, так плохо живется - никаких сил».
Старушка шаркает потихоньку и вдруг слышит над ухом: «Здравствуйте, милая Татьян Сергевна». Это бывшая коллега, медсестра из хирургии Полина Кряжева. «Здравствуй, Полинушка, здравствуй, радость моя. Ты, как всегда, красива и бодра...» Женщины идут, беседуют ни о чем, так себе, но потом Татьяна Сергеевна не выдерживает и делится с Полиной своей печалью. Та тяжко вздыхает: «Понятно. А я ещё думаю: уж не бутылки ли Сергевна несет сдавать. Звенит посуда-то. Надо же...» Кряжева вынимает из кошелька пятидесятирублевку: «Вот. Больше, к сожалению, не могу, а это уж примите, не побрезгуйте. Я вашему начальству бывшему скажу, может, помогут чем ... А ещё вот - на микрик двенадцать рублей, не ждите вы автобус, там сейчас такие кассирши - мымры злые».
* * *
Подружки - Леночка Титова и Ася Герц - в бегах. Они удрали из музыкалки и теперь им нужно срочно переехать в другой конец города в спортшколу на соревнование по боксу. Они начнутся через час и там будут выступать их парни - Нефедов и Зиганшин. Это такой бодряк! Пацаны настроены на победу. Они могут. Всех приезжих отдубасят, а потом будут друг друга лупцевать за первое место. Прошлый раз победил Ленкин дружок - Юрка Нефедов, а в этот - пусть Асин Ми-тяй. Чтоб по справедливости.
- Так что, Титова, за Митяя, болеем?
- За него, Аська. Надо, чтобы они уравнялись. По-честному.
- А ты фигу в кармане не будешь держать, подруга?
- Чего ешё?! Договор так договор.
- Ну, ладно, по рукам! Подружки торопливо бегут на остановку. Всё в лучших
тонах, всё прекрасно...
* * *
Полковник Потапов недоволен: опять сломалась машина и придется ехать на автобусе. Надо менять водителя, с этого толку мало, вечно - не понос, так золотуха. И ленив, как три слоновых попы вместе взятые. Даже жена, уж на что терпеливая женщина, и та говорит, мол, как ты, Паша, с этим водителем можешь? До того неповоротлив и ленив.
Совсем обмельчал солдат российский, думает полковник, а уж механики толковые и вовсе перевелись. Последний достойный водила у Потапова был лет пять назад, старший сержант Кутепов. Божьей милостью механик и водитель. А теперь даже в гараже старший механик дурко, приходится у дорожников помощи просить. Опаршивела армия. Да что там говорить, какая страна, такая и армия.
Полковник Потапов выходит из подъезда, с досады плюёт и направляется к остановке.
* * *
Баскетболисты из педунивера Сева и Шнур неторопливо топают к остановке. Вчера поиздержались, принимали девчонок с инфака, теперь приходится довольствоваться автобусом. На вокзал из большого транспорта только троллейбусы ходят, но их ближайшая остановка - в пяти кварталах, так что в микрик придется вползать. Это при их двухметровых телах. Шнур спрашивает: «Слышь, а у тебя в заднем кармане ничего не задержалось? Ведь ты всегда там куркуешь». Сева проверяет и вяло отмахивается: «Не. Нынче ноль. Так что - да здравствует микроавтобус, ёшкин кот».
Приятели отстали от команды, опоздали к отъезду, и тренер после получасового ожидания дал команду отъезжать. Комфортабельный автобус спортклуба неторопливо развернулся и был таков. Теперь триста километров - на поезде. Чих-пых, чих-пых. Вот ведь незадача. А если не успеют к началу соревнований - полный облом, тренер их выбросит из команды.
Надо поспевать. Летом на сборах с пивом засветились и впали в немилость. Тренер бухариков на дух не переносит. Сам когда-то из-за этого из сборной страны вылетел, с тех пор в завязке.
- Как думаешь, успеем? - уныло спрашивает Шнур.
- Кто знает... Как масть пойдёт. Если расписание на железке старое, то всё в норме, а если нет - считай пропали. Мы с тобой на особом счету, сам понимаешь, - грустно рассуждает Сева.
- Да уж. А тут ещё микрик долбаный запропал. Просекаешь, друган?
- Не ной, без тебя тошно. Да вон он выруливает, не писай...
* * *
Сантехнику Егорову плохо. Очень плохо. Трубы горят. Не канализационные трубы, а его личные. Нужно срочно похмелиться. Денег в карманах ни копья, но выход Егоров нашёл. Позвонил однокласснику Полищуку и сказал тихо, но твёрдо: «Подыхаю, Щука. Нужна сотка». Мент Полищук весело хмыкнул: «Узнаю алкаша Егора. Сотка - не вопрос, только что ты на неё сегодня купишь? Подъезжай, разберёмся». Егоров немного успокаивается: на сотку пока ещё можно развернуться. Вон, в фирменном магазине винзавода, флян «Экстры» по семьдесят рублей, так что и на закуску останется. На булочку и плавленый сырок - чем не закуска.
Сейчас главное Алика-водителя дождаться, он бесплатно подвезёт на своей «Газели», по-корефански. Егоров тяжко сглатывает и зажимает пальцами виски - перебор, башка трещит, на куски разваливается.
* * *
Марина Николаевна неторопливо бредёт к остановке. На душе хорошо, на сердце спокойно. Сегодня вторая пара, так что можно не спешить. Расписание нынче удачное и нагрузка не шибко велика. Главное, нет младших курсов, а со старшими попроще, они уже порядком пообтесались.
В их педучилище (теперь это колледжем называется, стыдоба полная, совсем родной язык забросили, какой-то шелухи англо-американской нахватались и радуемся, бранится про себя преподаватель истории Гаврушева), в основном девицы из деревень учатся. Такая слабая аудитория. Плохо сейчас учат в сельских школах. Совершенно неподготовленные дети. А из них делают учителей. Из дерьма - конфетку, знаете ли. Вот и имеем в итоге учителей, прости Господи.
; От этих мыслей светлое настроение Марины Николаевны улетучивается, она группируется и идёт быстрее. «Ладно, - успокаивает себя Гаврушева, - сегодня всего две пары, а вечером интересный спектакль в театре, с любимым актером Женечкой Стрельцовым. Так что всё хорошо, всё очень даже славно».
* * *
«Газель» маршрута № 33 резво продвигается по центральной улице. Тринадцать пассажиров (с маленькой Дашкой, уютно устроившейся на коленях матери, - четырнадцать) чуть покачиваются и думают каждый о своем. Никто и не помышляет о худом, но оно - это громадное «худое» в виде двадцатитонного грузовика «Фатон» вдруг вырывается из боковой улочки ...
На лице водителя микроавтобуса Алика Армухамедова вздуваются и опадают вены: «Мектуб, - шепчет он запекшимися от сильнейшего стресса губами. - Мектуб... Мектуб...» На конечной остановке он опускает лицо на руль и мгновенно засыпает. . .
(Мектуб (араб.) - как хочет Бог)
Произведение публиковалось в:
"День совка", повести, рассказы. - Благовещенск, Амурский пресс-клуб, 2009.