День Петра и Февроны
- А Вы знаете, какой сегодня праздник? – Тощая, пучеглазая девица сунула в лицо Митрича большущий микрофон. Из всех бредущих мимо ЗАГСа она выбрала его, видимо потому, что он, как и артист Машков носил трёх – пятидневную щетину. Правда седую и совсем немного клочковатую. К тому же в непрозрачной, прямо по Американским законам, болоньевой сумке у него что-то подозрительно позвякивало
- Какой? – Спросил Митрич.
- Подсказываю, - девица настолько преисполнилась своей значимостью, что хотелось лопнуть со смеху, - кому поставлен этот памятник?
- Я думаю, героям фильма «Любовь и голуби», наморщив лоб заявил Митрич.
- Почему – у-у?!? – возопила девица.
- Ну вот, - с чувством, толком и расстановкой пояснил Митрич, - смотри, мужик голубка пустить хочет, а баба, прям как в том фильме, налюбоваться на него не может. Там ещё, этот, Михайлов играл и Гурченко…
- Да какая там Гурченко? Вы на одежду посмотрите!
- И то правда – армячок на нём не советский. А, знаете что?
- Пока не знаю, - девицу явно разрывало между простым недоумением и просто посмеяться. Дрищ лохматый, который жалом камеры водил, уже кривенько подхихикивал над тупым алкашом.
- Это…- Митрич приложил к губам палец, - это дед Мазай со своей бабой.
- Мазай, причём тут Мазай? – удивилась журналистка, и тесты ЕГЭ отразились в её ясных очах.
- Там, если, так сказать, со стороны филейной части, у них зайцы.
- Зайцы? – девица обернулась к оператору.
- Да, - сказал тот, - есть там заяц.
- Именно так, именно так, - подтвердил Митрич, - а второй, видно, уже под юбку залез.
-Заяц? – спросила журналистка.
- А то! Вы хоть одного кота на памятнике видели?
- Нет.
- Вот и я про то, был бы там кот – он бы непременно под юбку залез, а так только заяц.
- Но это же не дед!
- А вы думаете, я сразу дедом родился? Это молодой Мазай. У него ещё внук в телевизоре пел.
- Да подождите же! Я Вам подсказываю – это памятник Петру…
- Точно, вспомнил – первому. Эта баба, медсестра, его от чего-то венерического вылечила, а когда он на ней жениться на ней не стал она его снова тем же заразила.
- Но почему венерического?
- А каким она потом его снова заразить могла? Вот Вы , к примеру, чем меня заразить можете?
- Арсений!!! – Возопила девица, - идём отсюда!
Длинное тело Арсения, согнутое почти пополам дёргалось в конвульсиях, из свекольного цвета личика, мелькавшего в копне волос исходили пузыри и междометия.
- Девушка, милая, я вспомнил! – Сделал Митрич контрольный в спину, - баба эта потом царицей была, Екатериной первой, а звали её Анна Мопс, если помните ещё собачек таких в телевизоре показывают!
Левреточные ножонки девицы отчаянно заметались в узком пространстве юбчонки, бодро унося её к Американскому переулку.
Митрич пошёл молча – негоже хохотать на улице. Нужно донести этот запал до Володиного гаража! Уж там-то на симпозии* оценят.
Симпозия – древнегреческая попойка с умными разговорами. Не теперешний симпозиум, где, перед тем как предаться пьянству, приходится выслушивать большие объёмы чуши.
Произведение публиковалось в:
proza.ru