За что штрафовали амурчан 100 лет назад?
Что интересного может быть в стандартной процедуре штрафов? Раз нарушил - получай! Но иногда за сухими строчками полицейских протоколов и судебных решений скрываются любопытные истории. Торговые, санитарные, приграничные и даже про любовь!
Мясоторговцы, домовладельцы…
Так за что штрафовали жителей города 100 лет назад?
За мусор, выброшенный в неположенном месте. Содержатель лучшей в городе гостиницы «Россия» Я.И. Исаев однажды свалил нечистоты на берегу Амура напротив ул. Мастерской (Шевченко) - почти что под окнами своих постояльцев. Правда, было это зимой, обошлось без зловония. Штраф - 10 рублей (стоимость двух бутылок дорогого шампанского).
За «недозволенные» - азартные - игры. За игру в лото в трактире «Одесса» хозяина оштрафовали на 15 рублей - на первый случай. Содержателя трактира «Париж» наказали уже на 50 рублей, потому что попался он уже второй раз.
За переполненный пароход. На рейс из Благовещенска в Сретенск на пароход «Владивосток» вместо 148 пассажиров, как положено, было принято 340 человек. Штраф - 15 рублей.
Штрафами наказывали за «невыборку» установленных номеров на занятие ломовым извозом (15 руб.), продажу неклейменого мяса (15 руб.), выливание помоев на улицу (3 руб.), расклейку афиш на заборах и столбах, а не на городских витринах (3 руб.), отказ платить жалование ночному сторожу (25 руб.), проживание без прописки ссыльнопоселенца (50 руб.), неправильное ведение домовой книги (25 руб.), «за допущение в мясной лавке бритья китайца китайским цирюльником» (3 руб.), за нарушение правил причаливания плотов (10 руб.)
Чтобы дыр не было видно
Неправильная укладка дров тоже могла обернуться штрафом. Летом 1910 года было опубликовано обязательное постановление городской думы, в котором был расписан порядок кладки дров при продаже из складов, с плотов, возов и прочее.
«Кладка должна производиться мерою в одну сажень высоты (чуть больше двух метров). Все торговцы дровами должны иметь меры, утвержденные управой. Кладка дров должна быть плотная, в каждой сажени дрова должны быть одной породы, иметь одинаковую длину и качество».
Нарушителей штрафовали, но были особые специалисты, которые умели укладывать дрова так, что больших дыр не видно. Купит обыватель, к примеру, две сажени дров, а дома окажется, что одной четверти не хватает.
За границу на коньках?
Если за неправильную торговлю или быструю езду штрафовали по всей России, то денежное наказание за переход границы в неположенном месте было очень местным, благовещенским. Официально разрешенным местом перехода был берег Амура против Торговой (Хмельницкого) улицы. Здесь была установлена таможенная «рогатка» - вариант шлагбаума, проводился до-смотр, продавались билеты «на ту сторону». Зимой отсюда уходил омнибус до Сахаляна. И каждую зиму Благовещенская таможня предупреждала господ конькобежцев, чтобы они, катаясь по Амуру, не выходили на китайский берег. «Замеченные в этом будут оштрафованы как перешедшие границу в неустановленном месте!»
Штраф за неправильный переход варьировался от 50 копеек до 15 рублей.
Нам кабак не нужен!
Очень крупно штрафовали за нарушение правил торговли спиртным: вино и водку разрешалось продавать только в определенных местах, причем в одних - оптом, в других - навынос, в третьих - «распивочно», «раздробительно». А если кто-то, например мещанин Бухов, или домовладелица Чекмарева, или содержательница столовой «Свидание друзей» К. Шелевая, торговал крепкими напитками как вздумается, их штрафовали на 100, 300, 500 рублей! И никого из подпольных виноторговцев такие суммы не смущали, потому как расходы быстро окупались.
А вот жители Тамбовки были трезвенниками. Летом 1902 года некто Рогозин захотел открыть в селе оптовый винный склад. Узнав об этом, местные жители составили приговор с категорическим запретом подобного заведения. «Рогозин уже начал завозить строевой лес, потратился, а потому заявил сельскому обществу претензию по 100 рублей в день, - писала тогда «Амурская газета». - Тамбовцы решили лучше заплатить, если суд присудит, этот штраф, чем допустить у себя кабак. Впрочем, вряд ли: Рогозин не имел права без приговора от общества приступать к постройке». Трезвость одержала временную победу.
А если это любовь?
Жил да был в Благовещенске купец Авив Масюков. В кругу его знакомых было семейство Смирновых. Авив Масюков часто бывал у них и особенно благоволил к дочери Марии. Дождался, когда ей исполнилось 18, и…
22 сентября 1901 года семья Смирновых получила от Масюкова письмо, в котором он извещал, что увез Марию из Благовещенска (на пароходе) и просит ее не разыскивать, «так как розыски ни к чему не приведут, а Мария будет счастлива со мной, и этому счастью будут завидовать».
Узнав о побеге, мать Марии Прасковья Евстафьевна сразу же обратилась к губернатору, просила задержать дочь в пути и вы-слать ее обратно, в Благовещенск. Станичному атаману в Сретенск (там заканчивалась речная и начиналась сухопутная часть пути на запад) была тотчас послана телеграмма о задержании Марии Смирновой и «отобрании от нее вида на жительство». Но задержать беглянку не смогли (или не успели, или не захотели), и она беспрепятственно проехала в Европейскую Россию.
В Благовещенске остались… семья Авива Масюкова (да, он был женат!) и городской полицмейстер Леонид Феофилактович Батаревич. Это он, нарушив все, что можно, выдал паспорт несовершеннолетней девице без ведома ее матери.
В суде, который состоялся через год, выяснилось, что в сентябре 1901 года Масюков попросил Батаревича поспособствовать: он якобы хочет в один из своих магазинов принять на работу кассиршей дочь своих знакомых, а разрешения от матери нет, потому что та в отъезде.
Батаревич, что называется, вошел в положение. В конце рабочего дня 17 сентября приказал секретарю заготовить паспорт, объяснив, что необходимое прошение принесут завтра. Назавтра утром забрал готовый паспорт, сказав, что сам отдаст его заявительнице. Ну и отдал… Масюкову.
Батаревичу было предъявлено обвинение в умышленно-незаконной выдаче паспорта. На суде он заявил, что «корыстными видами не руководствовался, выдал паспорт по-дружески».
Прокурор был уверен, что Батаревич знал замыслы своего друга Масюкова, знал, что нарушает порядок, но все «устроил для богатого купца», и это - превышение власти.
Защитник не нашел в поступке Батаревича ни злого умысла, ни превышения власти - одно недоразумение. Батаревич доверился известному в городе и пользующемуся доверием купцу, а тот злоупотребил этим доверием. «Личных видов не было, и вся вина формального свойства».
Штраф выписали довольно серьезный - 50 рублей. Полицмейстером Благовещенска Батаревич больше не служил. О судьбе Авива и Марии ничего не известно. Как знать, может, они прожили вместе долго и счастливо…
ИЗ ГАЗЕТ
«На господина Дернового был составлен протокол за то, что он не снял шапку у собора во время исполнения музыкой национального гимна. Мировой судья оштрафовал его на 25 рублей».
«На владельца ренскова погреба (заведение, торгующее спиртным навынос) составлен протокол за то, что уличная проститутка стояла около прилавка и распивала водку».
«Перед началом сеанса в электротеатре «Художественный» в фойе вошел офицер 38-го полка Зянковский. Увидев двух сидевших солдат, офицер приказал им встать. Один встал, а второй не пожелал. Госпожа Рудман (Акилина Григорьевна, жена хозяина электротеатра) заметила офицеру, что это не казармы и здесь все посетители одинаковы. За вмешательство в действие офицера военный губернатор оштрафовал Рудман на 500 рублей».
«Среди грузчиков артели господина К. наблюдается отрадное явление: между рабочими установлены свои правила, по которым никто не имеет права выражаться неприличными словами. За каждое бранное слово - штраф».
Источник информации:
Газета Моя Мадонна