Я шел двадцать лет...
Я шел двадцать лет,
а пришел к бездорожью...
Но я не желаю в глубины трясин,
Где время замешано
с кровью и ложью
И звон пустословия невыносим.
Новейшее время
становится древним.
Я прошлым столетьем
внезапно ошпарен:
Я продан с семейством,
я продан с деревней,
И продал меня
промотавшийся барин.
Сегодня не верю
ничьей болтовне,
Не верю указам,
подробным и ловким.
Из сотен бумаг
вспоминается мне
Простой корешок
комсомольской путевки.
В семидесятых
все было непросто,
Но если б те дни
воротились назад...
Из наших шальных,
роковых, девяностых
Я память свою
отправляю в десант.
Как первопроходцам
сегодня досадно,
Не ждали они
ни наград, ни похвал,
Но если тогда
уходили десанты,
Никто от десантов
не умирал.
И, словно гребцы,
налегая на весла,
Мы рвемся вперед,
только смотрим назад.
Мое поколение
мальчиков взрослых
Украдкой смигнет
капли света в глазах.
Чтоб так разрушать –
это надо уменье,
В такой заварухе –
особый секрет,
Когда созидающему
поколению
Так подло и зло
перебили хребет.
Запомнит нас всех,
но простит нас едва ли
Дорога, которую
мы потеряли.
Я знаю, что БАМу
вернут его имя
И честный навряд ли
забудется труд,
Но мы к тому времени
станем другими.
Ожоги предательства
уж не сойдут.
Произведение публиковалось в:
«Лучшая дорога нашей жизни. Закон притяженья». Сборник стихотворений. - Новосибирск, 2014