Землянка
По приказу директора оповещённые заранее,
В октябрьские сумерки, мокрые и длинные.
Собирались родители на общее собрание,
Посвященное состоянию нашей дисциплины.
И, чтобы не казалось долгим ожиданье.
Директор, в зал заглянувший мельком.
Меня, как умеющего играть на баяне.
Отправил на сцену со школьным инструментом.
Играть я, по правде, ничего ещё не умел
(Так, три песни да вальса подобье убогое),
Но дряхлый, затисканный до дыр инструмент
Не желал выдавать и это немногое.
Он, совсем как астматик, дышал со свистом.
Он, как будто пилюли, заглатывал кнопки,
И тогда, от отчаяния неистов,
Я лупил его кулаком по коробке.
Лупил, а мне почему-то казалось:
Он вздрагивает при каждом ударе от боли...
И чей-то родитель из полупустого зала
Заметил ехидно:
— Вам бы бить в баскетболе.
— А что с ним делать?! (Не играет, развалина!
Обкусали годы каждую планку).
А родитель покивал: вроде всё правильно. —
И вдруг попросил:
- А сыграйте «Землянку».
Я «Землянки» не знал.
Улыбнулся глупо,
Отвечал:
- Не потянет, не в форме сегодня...
Он взглянул почему-то на мои губы
И баян аккуратно-настойчиво отнял.
Примостился на стуле с поломанной спинкой.
Пробежал для разминки сверху вниз арпеджио...
И разбитый баян без единой запинки
Вдруг мелодию выдал, задумчиво-нежную:
Бьётся в тесной печурке огонь.
На поленьях смола, как слеза,
И поёт мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза...
И куда только хрипы и кашель девались!
Инструмент их, казалось, старательно сдерживал.
Будто с другом обнялся — сто лет не видались! -
И бодрится при этом: здоров, мол, по-прежнему.
И родители наши, отцы и матери,
Что от скуки лузгали семечки и зевали.
Становились постепенно серьёзно-внимательными
И тихонько, вполголоса, подпевали.
Словно холод военный, недавний, почуяв,
Снова гул орудийный услышав сердцами.
Потянулись к песне, как будто к печурке,
Сохранившей бережно вечное пламя.
И суровей и резче смыкались морщины
На твердеющих лицах, худых и усталых,
И влажнели глаза у большого мужчины.
Прижимавшего к сердцу баян-перестарок.
-- Вы поладите с ним. я уверен в этом, —
Он. закончив, сказал. — Но не надо — грубо. —
И опять, моего ожидая ответа.
Поглядел почему-то не в глаза — на губы.
... А потом уже мне рассказали ребята.
Перебивая друг друга от нетерпения,
Что баян этот школе подарил в сорок пятом
Оглохший от взрыва учитель пения.
Что на правой руке его порван мускул,
Что дочь его в «пятых» — ученица лучшая.
Что, прижавшись к баяну, он слышит музыку,
Но играет в исключительно редких случаях.
Произведение публиковалось в:
"Приамурье-2020". Литературно-художественный альманах. С.-Петербург, 2020 г.