Арейская баллада
Мы молчали. Нетерпеливо
Ветер в кронах зашевелился,
Встрепенулись тугие листья,
Окаянно ругнулся ворон
На закат и шальное солнце,
Что палило совсем как в полдень.
И задумался тихий лес.
Мысли вспыхивали, сгорая,
Осыпались горячим пеплом
На невидимый уголь сердца.
Было тихо, как перед смертью,
Или накануне рожденья.
Только ветер смелел, смелел
И пытался пробиться к звездам.
Так легенда через столетья
Пробивается в наши дни.
…Под большим обомшелым камнем
Из-под сумрака влажной хвои,
Вынося из глубин песчинки,
Бился слабый на вид родник.
Говорила молва, что ключ тот
Был целебным. Слепых немало
Излечил он. Очистил взоры,
Если зрячей была душа.
Исцеленные оставляли
На корявой старой березе
В благодарность свои повязки,
Ленты, пестрые лоскутки…
А была ли та правда правдой,
Я не знаю.Но сильно верю
В исцеление тех слепых:
Ведь и ныне к ручьям целебным
Наклоняются в Забайкалье
В лоскутках молодые ивы,
Либо кроны седых берез…
Проходило, бежало время.
Приходили разные люди.
Только раз испугалось солнце
За ручей, за березу в лентах
За линялые амулеты
На зеленых ее ветвях:
Человек нездешний, недобрый
Смыть пытался свои коросты –
И не смог.И проклял ручей.
Стал огнем обжигать березу,
Обрывая в бессильной мести
Почерневшие лоскутки.
Он всю ночь бросал свои камни.
Отлетали земля и брызги
В перекошенное лицо.
И, решив, что с ключом покончил,
Он ушел, как и был, незрячим.
А наутро пришла бурятка
С перевязанными глазами
И ладонями тонких рук
Разняла сучки и каменья,
Расплела колючие травы
И свободу дала воде.
Умывалась и отдыхала.
А потом опять умывалась,
Много раз чередуя так.
Уходила, смеясь и плача.
И в глазах ее исцеленных
Отражались большие звезды.
А на уцелевшей березе
Трепетала ее повязка,
Точно маленький поясок.
Произведение публиковалось в:
«Красоднев», стихи, Москва. Издательство «Граница» - 1999 год