Первое (нацарапано на камне)
Заснули в домах, проснулись в ямах.
Через две стенки ложилась мама.
Проснулись без стенок, постелей, диванов –
в яме, а рядом, в соседних ямах,
соседи по двое, трое, пятеро...
Не думайте о курганах,
это от дома остались ямы,
а если в замке ложились спать,
и ров был защитой вам,
то теперь ров вокруг огромных ям,
а вы в центре – там.
Ложились в штанах, проснулись в ямах.
Я без штанов, без штанов соседи...
Рассвет открывает утро бесштанных.
Вот президент на службу едет
без машины, без штанов.
Волосатость в моде вновь.
Легли в городах, проснулись в ямах.
Работа в центре, в больших котлованах.
Наверное, это писали в романах,
но больше нет никаких романов,
ни новых, ни рваных,
ни обложек, ни страниц.
В странах больше нет границ.
Пограничникам Вьетнама
от столбов остались ямы.
То же – в странах остальных,
нету проволок стальных,
грозных вышек вдоль стены,
злых хлопушек для войны,
створок нет скрипеть и хлопать.
Безоружная Европа
с прочими материками
прикрывает пах руками.
Что настраивали веками,
нам осталось ямой на память.
Мы – медузой в долине ушедшей воды
остаёмся, врастая в липкую дикость.
Кто от удивленья сразу не вымер,
просит наверх отодвинуть зиму,
зиму без книжек, колёс, магазинов.
Тех из нас, кто выживет зиму,
будет меньше вполовину
как минимум.
Легли людьми, проснулись в яме.
Что с нами?
Май, сентябрь 2009
Произведение публиковалось в:
Альманах "АМУР №08". - Благовещенск: Издательство БГПУ, 2009