Пионерский «Огонёк»
Побывать в летнем пионерском лагере было моей мечтой, наверное, с того момента, как мне повязали алый галстук. Правда, друзья, которые там уже отдыхали, рассказывали всякое. Одни - что в лагере здорово: походы, купание, загорание, другие - что дисциплина, скука, но вторым я не очень-то верил.
Самыми, скажем так, главными пионерскими лагерями у нас считались два: у села Натальино, что стояло выше Благовещенска, на реке Зее, и у села Бардогон. В первый счастливчики отправлялись на красивом белом пароходе, во второй надо было ехать на поезде почти полдня до города Свободного, а оттуда, уже до лагеря, по малой железной дороге. Но в Натальино давали путёвки детям, чьи родители работали на водном транспорте, в Бардогон - на железнодорожном. Моя же мама была медицинской сестрой, поэтому она смогла взять путёвку только в лагерь «Огонёк», который располагался в пригороде Благовещенска. Но я всё равно обрадовался.
Весь июнь после окончания третьего класса я ждал, когда же поеду в «Огонёк». И вот этот день настал. Была суббота, мама работала, поэтому я поехал с бабушкой, предварительно сложив в чемоданчик-«балетку» то, что, считал, мне пригодится: несколько любимых книг, леску, крючки, пару грузил - надеясь, что удастся порыбачить.
До лагеря добирались с пересадкой на двух автобусах. Доехали до спичфабрики, потом пошли по деревянным настилам вдоль ухабистой дороги; приблизившись к железнодорожному пути, потопали вдоль рельс, затем по мосту через неширокую речку Чигиринку, ещё немного по грунтовой дороге - и вот ворота, на которых из металлических букв, выкрашенных в красный цвет, складывалось слово «Огонёк».
Бабушку на территорию лагеря не пустили, а меня вожатая - долговязая старшеклассница с пионерским галстуком - повела в спальный корпус. По пути я посматривал по сторонам, думая увидеть что-нибудь необычное, но, увы, ничего не заметил. Несколько длинных корпусов, кажется, голубого цвета, посредине площадка с притоптанной травой, на которой торчал флагшток - вот, пожалуй, и всё. Правда, сквозь деревья посверкивала синью Зея -и это радовало: не зря, значит, рыболовные снасти взял.
У корпуса меня окружили мальчишки, а когда вошли в него, вожатая показала койку, на которой мне предстояло спать. Рядом стояла тумбочка, в неё я выложил всё, что было в «балетке», посидел немного на кровати и вышел на воздух.
- Валерк, здорово! - раздался знакомый голос. Сашка Серов по прозвищу Серый! Мы с ним учились в параллельных классах и даже немного дружили. Пожали руки, без слов поняв: вдвоём нам будет лучше в отряде среди почти пятидесяти незнакомых мальчишек и девчонок.
Сашка приехал на день раньше меня, он-то и сообщил, что завтра состоится открытие нашей смены, вечером запалят большущий костёр. Он уже провёл разведку местности, сказал, что берег Зеи песчаный, можно купаться и нырять, что за территорией лагеря есть роща, в которой полно черёмухи. Правда, ходить туда не разрешают, но в заборе проделана дыра - можно тайком пробраться.
Открытие смены было действительно впечатляющим. Торжественное построение, поднятие флага, соревнования, игры. Но участвовали во всём этом в основном старшие пионеры и вожатые, а мы, маленькие, только глазели. И к костру никого близко не подпустили, а какой интерес смотреть на огонь с десяти метров?..
В понедельник пошёл дождь. Лился он, не переставая дня три, так что ни о вылазке за черёмухой, ни о купании, ни тем более о рыбалке нечего было думать. Мы вставали, делали в холодном корпусе зарядку, перебегали под дождём в столовую на завтрак, обед и ужин. Играли в шахматы и шашки, читали книжки, но, честно говоря, заняться особо было нечем. Хорошо, что рядом был Серый, разговорчивый и смешливый.
В ночь с четверга на пятницу у меня заболел зуб. Проснувшись, я почувствовал: правая щека опухла. Посмотрел в зеркальце - флюс, да такой, что лицо в буквальном смысле перекосило. Вожатая повела меня в медпункт. Медсестра дала соды и велела как можно чаще полоскать рот тёплым раствором, что я и делал. Но зуб всё равно нестерпимо ныл.
Суббота была солнечной, наш отряд отправился в поход, а я остался один в корпусе, лежал на койке. Слёзы катились из глаз и от боли, и от обиды: как же мне не повезло с этим лагерем!
К обеду пришла медсестра с начальником лагеря, учителем физкультуры. Он посмотрел на мою скорбную физиономию и по-военному, как отдавая приказ, сказал: «Вызывайте «Скорую помощь»!».
«Скорая» приехала только к вечеру. Около машины собрался весь наш отряд. Серый помог мне забраться в салон, и вскоре мы уже были в городе.
Когда я вышел из машины, то увидел, что меня привезли в больницу, в которой работала моя мама. Но был субботний вечер, и она, естественно, отдыхала дома.
В воскресенье мама навестила меня, перед этим побывав в лагере. Ей сказали о моём больном зубе и о том, куда меня отвезли. А в понедельник она повела меня в стоматологический кабинет. Врач заглянул в мой рот, сказал, что зуб следует лечить. Потом взял скальпель. Мгновение боли - и флюс стал опадать.
В больнице я пробыл несколько дней. Зуб подлечили, и мама отвезла меня домой. В «Огонёк» я уже не вернулся: почему-то пропало желание до конца испытать прелести лагерной жизни.
Бабушка съездила в лагерь, забрала мои вещички. Но в тумбочке не оказалось рыбацких принадлежностей, видимо, их украли. Но я не очень-то расстроился, думая: если мне не удалось, пусть хоть кто-то из мальчишек порыбачит.
Произведение публиковалось в:
"Синее стёклышко". Повесть о детстве. - Белгород: 2019, Издательство "Константа".