Вот придёт китаец
В базе данных Аудиобиблиотеки Амурской литературы имеется аудиозапись стихотворения: читает Коваленко Андрей; 6,62 Мб (*.mp3)
Мне шесть лет. С Толькой Давыдовым во дворе железнодорожной станции мы забрались на высокую черёмуху, на которой поспевшие плоды были особенно крупными и сладкими. Встали на ветку, а она, не выдержав нашего веса, подломилась у ствола, и мы полетели вниз. Ушибиться не ушиблись: ветка спланировала на листьях, а вот испугались точно. Добавила испуга и тётя Вера, уборщица станции. Увидев на земле обломленную ветвь, она громко запричитала: «Ах вы, фулюганы! Вот придёт китаец - он вам уши надерёт». Мы мигом сиганули через забор, не успев оборвать с ветки рясные кисточки.
Почему тётя Вера угрожала нам приходом китайца, было непонятно. К тому времени я уже знал, что Китай - это страна на другом берегу Амура, а китайцы - люди, которые там живут. Как-то я видел их в нашем городе. Группа мужчин невысокого роста была одета в одинаковые тёмно-синие полувоенные костюмы из помятой хлопчатобумажной ткани, на головах такого же цвета кепки. Говорили они на каком-то мяукающем языке, было, право, смешно слушать.
А несколько раньше, под Новый год, на льду посредине Амура поставили ёлку, наряженную разноцветными игрушками. Происходило это далеко от нашего дома, поэтому один я пойти посмотреть не мог, взрослые же были заняты. А вот Толька с пацанами бегал к ёлке, рассказывал, что с той стороны, из города Хэйхэ приходили китайчата. Мой дружок -проныра выменял у них на что-то спичечный коробок с буквами-иероглифами, похожими на больших многолапых пауков, и хвастался этой своей добычей.
Когда я учился в третьем классе и занимался в шахматном кружке Дома пионеров, в Благовещенск приезжала делегация китайских школьников. Мы обменивались сувенирами, пробовали общаться, хотя, конечно, мало понимали друг друга. Гости были одеты так же, как и мы: мальчишки в тёмных брюках и белых рубашках, девчонки - в такого же цвета юбках и блузках, на всех - красные пионерские галстуки. Лица же их показались мне одинаковыми: поблескивающие смолью волосы, смуглая кожа, внимательные и как бы слегка испуганные глаза. После встречи кто-то из наших старших мальчишек сказал, что, мол, и мы, русские, кажемся китайцам одинаковыми, но я этой байке не поверил. Как это я - русоволосый с кучерявившимся чубчиком и, к примеру, Володька Гречихин - с рыжими прямыми волосами и россыпью ярких веснушек на носу и щеках - на одно лицо?!
Граница с Китаем проходила по Амуру. Летом она никак не обозначалась (как можно было поделить воду?), а зимой на льду пограничники ставили столбы, между которыми натягивали колючую проволоку. В какое-то время взрослые заговорили об охлаждении отношений между нашими странами, мол, китайский вождь Мао поссорился с нашими вождями. По нашему берегу Амура летом стали чаще ходить пограничники с собаками, а зимой заграждения из колючей проволоки ставились уже в несколько рядов. Родители строго-настрого наказывали нам не подходить близко к проволоке, ибо к ней были прицеплены ракеты: стоит тронуть - и они взлетят. Но смельчаки находились.
Особым шиком у мальчишек было, разогнавшись по льду на самокате, доехать до проволочного заграждения, буквально в метре от него притормозить, круто развернувшись. Однажды у выбражули Вовки Ляховского, который жил неподалеку от нас, этот опасный трюк не получился. Притормозив, он упал с самоката и по инерции врезался в проволоку. Ярко пыхнула красная ракета, взвившись в небо. Огонь задел Вовкину телогрейку, она загорелась. Мальчишка заорал неестественным голосом, пытаясь сбросить с себя одежду. Хорошо, что ему это удалось.
Мы катались на самокатах неподалёку и буквально остолбенели от случившегося. Прибежали мужчины, подхватили Вовку на руки, вынесли на берег. Пострадавшему оказали первую помощь, потом отвезли в больницу, где он пролежал довольно долго. На теле мальчишки осталось большое сине-фиолетовое пятно от ожога. С тех пор за Вовкой закрепилось прозвище Копчёный. На амурском льду я его никогда больше не видел.
Помнится и ужасное наводнение. Тогда мне было одиннадцать лет, поэтому в памяти запечатлелось многое.
В августе Амур не просто вышел из берегов, а превратился в бурлящее море. Была затоплена половина, если не больше, территории Благовещенска. Даже речной порт, хотя он и стоял на засыпанных землёю ряжах, пострадал. Подмыло портовый кран, и он упал, в воде оказались склады. По Амуру вниз по течению плыли деревья, даже смытые дома. Однажды я видел, как на небольшом плоту металась коза. Вероятно, хозяева хотели её спасти, переправить в безопасное место, но не смогли.
В городе все от мала до велика строили дамбы. Было уложено тысячи тысяч мешков с песком. Наш дом находился неподалёку от берега, но на высоком месте. И всё-таки вода подошла к огороду, затопив часть его. Мы с соседями тоже возвели дамбу, перенесли необходимые вещи на чердак сарая и ночевали там, но кто-нибудь из взрослых не спал всю ночь, дежуря на случай нового подъёма воды.
Наводнение принесло Благовещенску много бед. Что уж говорить о китайском городе Хэйхэ! Правобережье полностью было в воде, говорили, что соседи в буквальном смысле голодают. Но как только вода чуть спала, я видел, через Амур пошли пароходы, буксируя баржи с продовольствием, стройматериалами и прочим, хотя всего этого и нам не хватало. Но делились, выручали китайских друзей.
В детстве, проплывая на прогулочном катерке мимо набережной Хэйхэ и завидев на ней людей, мы, ребятишки, приветственно махали руками, и они отвечали тем же, дружески, по-доброму улыбались.
Так что китайцы были нисколько не страшными. Зря нас тётя Вера ими пугала.
Произведение публиковалось в:
"Синее стёклышко". Повесть о детстве. - Белгород: 2019, Издательство "Константа".