За вербой
В базе данных Аудиобиблиотеки Амурской литературы имеется аудиозапись стихотворения: читает Коваленко Андрей; 4,59 Мб (*.mp3)
Из цикла "Синее стёклышко"
Дальневосточные зимы в пору моего детства были морозными, снежными, долгими. По-настоящему наступление весны чувствовалось только во второй половине марта. Чаще случались солнечные дни, небесное светило ярче блестело и сильней грело. В один из таких дней мы, пятеро друзей, и отправились за вербой.
В то время я сблизился с Серёгой Трощенко, Костей Гонта и моим тёзкой Валеркой Астафуровым. Я учился в третьем классе. Костя и Валерка - в четвёртом. Серёга - в пятом.
Был у нас и ещё один дружок - мой ровесник Сашка Мясников. Его отец служил офицером, и у Сашки были офицерские погоны, звёздочки, кокарды. Играя в войну, мы прицепляли погоны: Серёга - капитанские. Костя и Валерка - старших лейтенантов. Сашка и я - лейтенантов. Открыто щеголять в погонах Мясников-старший запрещал, потому мы старались играть где-нибудь подальше от глаз людских. Вот и в этот раз основная цель -наломать вербы-совпала с желанием покрасоваться в погонах, и мы решили направиться на остров, который находился на слиянии Амура с Зеей.
Чтобы добраться до острова, надо было пройти через речной порт. Но по дороге, по верху это было невозможно: портовые склады охранялись сторожами. Решили пробраться по низу, под деревянными эстакадами, тянувшимися вдоль по берегу Амура. Серёга уже не раз ходил этим путём, остальные же нет, и, вообще, мы четверо, ещё никогда не бывали на острове.
Шли в полутьме: свет почти не проникал под эстакады. Несмотря на то, что уже стоял март, под ряжами ещё властвовала зима. Мы ёжились от холода, стараясь идти быстрее, чтобы согреться. «Ничего, пацаны! - подбадривал Серёга. - Мы - разведчики, пробираемся в тыл врага». И мы бодрились, тем более что под телогрейками на наших плечах были настоящие офицерские погоны.
Наконец эстакады были позади, мы вышли на берег неширокого затона. Неподалёку зимовали вмёрзшие в лёд пароходы и катера. Мы знали, что они тоже охраняются, поэтому, чтобы вдруг не попасться на глаза охранникам, надо было быстро пробежать по льду до острова метров сто. Сколько было сил и прыти ринулись вперёд. Правда, шибко быстро не получалось: на нас были телогрейки, тяжёлые валенки, но всё-таки и эту часть пути мы благополучно преодолели.
Вот он, остров, густо поросший деревьями! В такой чаще нас никто не увидит!
К тому времени мы порядком устали, играть в войну уже не хотелось. Выбрали более-менее бесснежное место, решив отдохнуть. Повытряхивали снег из валенок, который, подтаивая, холодил ноги, и пошли дальше искать вербовые деревья. Проводником опять-таки, как старший, стал Серёга: он мог отличить вербу от других кустов - пушинок-то на них ещё не было, только набухшие почки топорщились на ветках.
Наконец наткнулись на раскидистый куст с коричневато-бордовой корой. Вот она какая, весенняя верба!
Каждый наломал по приличной охапке, связав ветки шпагатом, хорошо, что тот же Серёга догадался его прихватить. А силы были уже на исходе. Идти обратно тем же трудным путём не хотелось, потому мы побрели по натоптанной дорожке - куда-то же приведёт - и вышли... прямо на сторожа.
Он стоял у будки и строго смотрел на нас. Испугавшись, мы повернули обратно, но прогремел трубный голос: «Стоять!» Мы замерли, ожидая, что произойдёт дальше.
Сторож подошёл к нам, то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал: «За вербой ходили». Мы молчали, думая: сейчас отберёт вербу, и домой ни с чем вернёмся. Серёга же, у которого на шапке-ушанке поблёскивала алая звёздочка, тихо ответил: «Нет, мы в войну играли. А верба - так, заодно».
Сторож внимательно посмотрел на нас, уже порядком замёрзших: «Ну что же, тогда в плен вас возьму». Он завёл нас в будку, где в печке-буржуйке пылал огонь, а когда отогрелись, вывел на дорогу, по которой мы вышли к автобусной остановке. На прощание пригрозил: «Больше не попадайтесь: в милицию сдам». Но эти слова прозвучали для нас как самые добрые.
Вербовые веточки бабушка поставила в стеклянные банки с водой. Через какое-то время почки раскрылись, появились пушистые белые комочки, а потом и клейкие листочки.
Вскоре наступил праздник - Вербное воскресенье. Рано утром мы с бабушкой пошли в церковь. Я бережно нёс распустившиеся веточки вербы, гордясь, что сам добыл эту красоту. Ни то, что мы мёрзли под эстакадами, ни то, что черпали снег валенками, ни то, что испугались при встрече со сторожем, тогда не вспоминалось.
Произведение публиковалось в:
"Синее стёклышко". Повесть о детстве. - Белгород: 2019, Издательство "Константа".