Город Титанополь. Часть 4
Ранее Часть 03
Долгим июньским вечером, еще до заката, автобус подкатил к заставе и, не въезжая в город, остановился у здания, напоминающего собой гордо расправившую крылья птицу. В ее башнеобразном корпусе на высоте второго уровня были врезаны большие круглые окна, а в протянувшихся выгнутым овалом крыльях с обеих сторон корпуса зияли глубокие арочные входы, в настоящий момент прикрытые железными ажурными воротами. В широких бойницах окон были видны лица встречающих.
- Вацек! – завизжала Фаина. – Вацек! – и рванулась к выходу. Светлане тоже показалось, что среди глядящих лиц, она узнает Юру.
Тамара осадила нетерпение приехавших, сказав, что пока они не пройдут обеззараживающий коридор и официально не оформят въезд, к близким их не допустят. При этом проводница обнадежила, что обе процедуры не займут много времени.
Коридор обезвреживания, куда пассажиры автобуса попали по входе в здание заставы, овеял их чередою приятных запахов. Среди них были уже знакомые им по автобусу ароматы альпийских лугов и морского бриза, а так же смолистый запах разогретой солнцем сосны, запахи отдельных цветов: нежной фиалки, знойной розы, дурманящей сирени.
В нижнем зале к приехавшим вышел похожий на Берендея старец с седой бородою, белом длиннополом хитоне и с крупным рубином на серебряной цепи. Он представился верховным старейшиной народного собрания полиса, архонтом совета достойных, Мироном Справедливым, поприветствовал новое пополнение Титанополя, высказал пожелание увидеть в них законопослушных, правомочных и достопочтенных граждан города.
- Если ваши мысли чисты, а цели непорочны, город с радушием примет вас и устроит согласно вашим способностям и желаниям, - говорил он. – А чтоб мы не ошиблись с вашим назначением, предлагаю каждому из вас по очереди подойти вот к этому аппарату, - старец указал на продолговатый ящик на ножках с горизонтальным, по верху, экраном. – Загляните в него, он запечатлит ваше отображение. Назовите в микрофон свое имя и произнесите заветное желание, с которым вы к нам приехали. Тайна признания не повредит вашему поселению в городе и будет сохранена от посторонних ушей. Так как вы разноплеменны, можете говорить на родном языке. Все вы будете одинаково услышаны и поняты. По завершении этой процедуры, сдайте на регистрацию ваши документы, получите место в гостинице и приглашение на бесплатный обед в трапезной заставы. Завтра, после ознакомительной экскурсии по городу, вы получите назад свои документы, назначение на работу, подъемные деньги и ключи от квартиры.
Далее он откланялся, еще раз пожелав новому пополнению благополучия и процветания в городе людей и титанов, пообещал дальнейших встреч с ними, предоставил их снова заботе Тамары и величественно удалился.
Фаина, изнывавшая от нетерпения прижать к груди драгоценного Вацека, бросилась к аппарату первой. Она была понятливой девушкой, поэтому не растерялась перед ним и не прибегла к помощи проводницы. Она заглянула в экран, в котором запечатлелось ее лицо, и, не задумываясь, сказала в микрофон то, что постоянно было у нее на языке: «Я хочу любить Вацека и работать по специальности экономиста». После чего она отжала кнопку, отправив в глубь ящика свое отображение и признание, сдала на регистрацию документы, отказалась от гостиницы и обеда и припустила наверх в зал ожидания. Тамара едва успела сообщить ей время завтрашней экскурсии. Через минуту по всему зданию разнесся ее ликующий вопль.
Следующими в очереди были прибалты. Они уже проделывали эту процедуру в предыдущий приезд, поэтому деловито изложили намеренья и ожидания нынешнего приезда, приняли, как должное, предложенные блага и в прекрасном расположении духа отправились устраиваться на постой. После их ухода дело с исповеданием пошло много хуже. Приезжие по-разному восприняли аппарат. Одни отнеслись к нему с недоверием, были уклончивы и не искренни. Другие цепенели перед ним и даже на родном языке были косноязычны, путались в словах, не умея выразить свою мысль. Третьи откровенничали сверх меры, произнося долгие монологи. Таджик Фарид, желая скрыть истинные цели приезда, выдавил из себя несколько бессвязных фраз и отошел довольный, что сумел провести машину. Аппарат же в своих недрах перевел его несуразицу следующим выражением: «Желает безмерного обогащения». Цыган Янко никак не мог оторваться от микрофона, все говорил и говорил, излагая молчаливому слушателю нескончаемое число честолюбивых желаний. Аппарат подытожил их краткой фразой: «Желает непомерной славы и величания». После чего отключился. Честолюбивый юноша продолжал говорить, не замечая погасшего экрана, пока Тамара не указала ему на это. После чего проводница предупредила стоящих в очереди:
- Говорите кратко, аппарат вас поймет.
Цыганка Ада пожелала любви и счастья. Молодоженка Лидия сказала, что хочет денег и драгоценностей. Она попробовала задержаться у аппарата, чтобы услышать, что скажет муж, но Тамара напомнила ей о тайне исповеди, и Лидия отошла. Молодожен Николай оказался скромнее в желаниях. Он сказал, что хочет показать себя хорошим гранильщиком.
Светлана и Мила были в конце очереди. За ними стоял только бродяга Вениамин. Светлана пропустила подругу перед собой. Мила робко произнесла в микрофон:
- Я Людмила Еловская, хочу выйти замуж за человека.
По растерянности она забыла указать, какие достоинства она желала бы видеть в будущем муже. Светлана, переставшая связывать свою судьбу с вызвавшим ее женихом и больше надеющаяся теперь на свою профессию, сказала в микрофон, что хочет служить городу и быть ему полезной.
Тамара страдающим взглядом проводила уходящих наверх подруг и обернулась к последнему пассажиру - бродяге Вениамину. Тот с удовольствием разглядывал отражение своей неухоженной физиономии на экране аппарата и с тем же удовольствием сообщил:
- Меня кличут Венчик. Я хочу жить и не работать.
Затем он лениво подошел к сидевшей у выхода проводницы. Документов у него никаких не было. Тамара записала бродягу, с его слов, Вениамином Венчиком и повела на санитарную обработку, где того постригли, побрили, переодели в новую одежду, а грязный сидор заменили кожаной сумкой.
Юра, в самом деле, встречал Светлану в зале ожидания. Она нашла его изменившимся в лучшую сторону: независимым, возмужавшим, самостоятельным. Такой Юра мог увлечься другой женщиной. Но такой Юра нравился ей больше, и ей не захотелось его терять. По всей видимости, и Юра нашел ее изменившейся и, похоже, остался доволен увиденным. Он поцеловал ее так по-мужски крепко, что у нее закружилась голова.
- Я забираю тебя к себе, - непререкаемо проговорил он.
Но Светлана ему возразила:
- Я с подругой. Не могу ее бросить. Мы взяли гостиницу.
- Как всегда осторожна, - упрекнул он.
- Ты сам говорил, что я вдумчивая девушка, - напомнила она.
- Это всегда мне в тебе мешало.
- Потому ты нашел другую?
- В некотором роде, но окончательным словом себя не связал и от обязанности по отношению к тебе себя не освободил.
- От обязанности…, - теперь упрекнула она.
- Ты ж не рискнула полностью довериться мне, хвост за собой притащила. Выходит, у нас с тобой по шансу в кармане, - он снова крепко прижал ее к себе. – Может, по новой закрутим? Я хочу, а ты?
- Я тоже хочу, - не стала скрывать она.
- Тогда мы сделаем так. Я отведу вас в гостиницу, вы приведете себя в порядок, а потом я зайду к вам с приятелем. Мы погуляем по городу, и у нас с тобою появится время побыть вдвоем, - при этом он хитро посмотрел на стоящую в отдалении Милу.
Юра пришел с коллегою по работе, мастером-ювелиром Ренатом Губайдуллиным, похожим на витязя восточным красавцем с овальным лицом, влажными глазами, пухлым ртом, аккуратно и ровно протянутым носом и юношеским пушком над верхней губой. Мила опахнула свои небесные глаза веером ресниц, Ренат простер на нее тающий восточный взгляд, и оба сделались без ума друг от друга. Заметив это, Светлана отвела подругу в сторону.
- Будь с ним осторожна. Приятели Юры могут быть непорядочными, - предупредила она.
- А ты сама разве не млеешь от своего Юрика? Порядочность его тоже сомнительна, - мстительно обвинила ее Мила.
- Я стараюсь держать свои чувства в рамках, - попыталась оправдаться Света.
- А я не буду! – вспыхнула Мила. – Мне надоело, что ты меня опекаешь как школьницу: сдерживайся там, остерегайся здесь. Я по уши втрескалась в этого парня, и хочу пройти с ним по любовной дорожке, куда бы она ни привела. Не смей меня останавливать! С этого момента я сама за себя отвечаю.
Они шли по аллее двумя тесно прижавшимися парочками. Город в вечернем освещении напоминал собою раскинувшийся парк. В нем было столько укромных уголков, что парочки то и дело теряли друг друга в пышной кайме зелени. Светлана удивлялась той готовности, с какою она принимала щедрые Юрины поцелуи. Как-то сами собой разлетелись те рамки, в которых она собиралась себя держать.
- Я теряю голову и ничего не могу с собою поделать, - недоумевала она.
- Ты перестаешь быть вдумчивой девушкой, - шептал он.
- Но почему? – спрашивала она.
- Ты в городе титанов. Здесь особая энергетика. Она действует даже на сдержанных девушек с высоким нравственным принципом.
- Значит, дело не во мне, не в тебе, а в титанах? – разочарованно проговорила Света.
- Моя энергетика тоже не пустяк. И потом мы еще до титанов притягивали друг друга. А сейчас я сгораю от любви к тебе.
- На чужой энергетике? Ты полюби меня силою своих чувств.
- А ты - своих?
- А мы можем сами? – пытливо глянула она на него.
- Какая нам разница? Нас несет друг к другу, как две кометы. Знаешь, что произойдет от нашей с тобою вспышки? Мы сплавимся в супружеское ядро с детками в гнездышке.
- С детками? – переспросила она.
- С детками, - утвердил он.
- Мне это очень нравится – прошептала она
- Мне тоже, - проговорил он.
Объяснение прояснило, очистило и узаконило их желание. Они замерли в долгом объятии, словно уже отданные друг другу навечно. Но вдруг Света вспомнила о Миле.
- А что сплавится у моей подруги с твоим приятелем? – спросила она.
- Не знаю, - прогудел он в ответ.
- Ты не доверяешь своему приятелю? – встрепенулась она.
- И твоей подруге тоже.
- Мила простодушна и искренна.
- Такие в первую очередь ошибаются.
- Я должна ее предупредить, - дернулась Светлана, порываясь бежать к подруге.
Юрий удержал ее.
- Не мешай им. Ты ничего не изменишь. Они сейчас тоже как две кометы. Пусть вспыхнут вместе, а там, что будет. За ошибки любви в этом городе не преследуют.
С остановками и задержками обе пары, в конце концов, добрели до площади, ярко освещенной и в этот вечерний час многолюдной. Все почему-то, задрав головы, смотрели наверх. В темном небе летали и кувыркались в воздухе человеческие фигуры.
- Тут что, цирк? – спросила Света.
- Греки развлекаются. Они любят тарзанить. Им тогда кажется, что они боги.
- Греки? – переспросила Света.
- Они себя так называют, и мы их так называем. Это нас уравнивает.
Титаны летали над городом на канатах, камнем падали вниз, отталкивались от земли, взвивали ввысь, усаживались на карнизы крыш, перекликались и смеялись, создавая наверху невообразимый гам.
- Люди среди них есть? – спросила Света.
- Нет, это удовольствие только для греков. Народ просит построить фуникулер, но титаны не желают, чтобы люди сравнялись с ними, как они сами, несмотря ни на что, не могут сравняться с богами.
Вдруг один из титанов винтом пошел вниз и камнем упал возле Милы. Света узнала в нем Бория.
- Людмила, - сказал он, - иди ко мне, я пронесу тебя над городом как свою невесту.
Мила отпрянула от титана, хватаясь за человеческого кавалера, как за спасение.
- Я с ним, я с ним, - пролепетала она.
Борий перевел выжидательный взгляд на Рената. Тот обмер перед прицелом черных, как амбразура, глаз.
- Она со мною, - дрогнувшим голосом подтвердил он. А так как требовательный взгляд продолжал испепелять его, совсем уж потерянно выдавил: - Я беру ее.
- Запомни, что ты сказал, - со значением произнес титан и уже с высоты крикнул: - Ты за нее отвечаешь!
Стоявшие рядом люди бросились поздравлять молодую пару. Особенно нахваливали избранницу. Ее кавалер вовсе не обрадовался добрым пожеланиям, Он крепко взял Милу за руку и торопливо повел прочь. Когда они проходили мимо Светы, она увидела сияющее лицо подруги и насупленные брови ее партнера.
- Что происходит? Я не совсем понимаю, - спросила Света у Юрия.
- О подруге можешь не беспокоиться, она устроена, - сказал он.
- Как это?
- Хитрый грек их поженил.
- Я почему-то не заметила.
- У нас тут не обязательно регистрировать отношения. Стоит заявить о них при свидетелях, и это будет равносильно брачному договору. Такой договор почти невозможно расторгнуть.
- По-моему, твой приятель не очень рад.
- Еще бы, он влип по глупости. Захотел обскакать самого грека. Ты не волнуйся, он будет жить с ней, как миленький, иначе придется иметь дело с титаном.
- Как же не волноваться – нервно сказала Светлана.- Я потеряла подругу. Это первое, что произошло со мной в этом городе.
- Не забывай, что ты нашла меня.
- Да, правда. Я только что пережила нерасторжимое к тебе тяготение, но все куда-то подевалось. Я словно в пустоте.
- Не говори больше ни слова, идем.
Он обнял его, уводя с площади.
- Если мне нельзя говорить, скажи хоть ты, что мы собираемся делать? – взмолилась она.
- Мы проведем ночь как любовники, чтобы утром проснуться супругами.
- Нас с тобой тоже поженили?
- Нет, это мы сделаем сами.
- Тогда я должна подумать.
- Разве ты не подумала, когда собиралась ко мне?
- Подумала, решила и не отрекаюсь. Но я должна присмотреться к здешним порядком, чтобы контролировать все, что со мной происходит.
- Успокойся, Света. Ничего страшного с тобой не происходит. Ты идешь с женихом, чтобы исполнить свое предназначенье невесты.
- Предназначенье невесты я должна исполнять в загсе, чтобы потом исполнять предназначенье жены.
- Не мели чепухи, Света. Мы уже были вместе. Разве ты это забыла?
- Помню. Поэтому и приехала. Поэтому и целовалась с тобою взахлеб. Но после того, что произошло с Милой, вся энергетика куда-то рассеялась. Я не готова ни к каким предназначениям.
- Это легко поправить, Светочка. В моей квартире тебя ожидают премиленькие подарки, от которых твое сердечко сейчас же вспыхнет.
- Не хочу разочаровывать тебя, Юра, и не хочу разочаровываться сама. Давай отложим наше свидание.
- Отложим свидание? – возмутился Юра. – Ты говоришь это после долгой разлуки? Я не просто обижен, я оскорблен! Знаешь, что у нас за такие вещи бывает? На тебя наденут венец безбрачия. Ни человек, ни титан в твою сторону не посмотрят. Вокруг тебя образуется мертвая зона.
- Неужели у вас любовные отношения настолько строги? – с оттенком испуга спросила Света.
- Именно, строги. Поэтому жены рожают детей, любовницы дарят любовь, а невесты выходят замуж за своих женихов.
- Но я вовсе не отказываюсь от замужества. Я прошу отсрочки всего лишь на одну ночь.
- Как желаешь, на одну ночь, на две, на целую жизнь! С этого момента ты вольна решать любовные проблемы по своему усмотрению. Я возьму в жены другую женщину.
Юра ушел, не позвав ее, не сделав попытки к примирению, не проводив ее до гостиницы. Она не посмела его окликнуть и спросить о дороге назад. Сама же она ее не запомнила, потому что не глядела по сторонам, а всю дорогу процеловалась с бросившим ее женихом. Светлана не знала, что делать среди высотных домов, потемневшей зелени и меркнущего к позднему часу освещения.
И вдруг ангелом с неба упал к ней Борий.
- Донести тебя до заставы? – предложил он.
- Донеси, - обрадовалась она.
- Не побоишься лететь высоко?
- Не побоюсь, - сказала Светлана, которой в эту минуту было все равно.
Борий подхватил ее и ключом пошел вверх все выше и выше. Титан занес ее на крышу высотного дома-башни и сказал:
- Посмотри отсюда на город, я пока перетяну канат.
Крепко держась за поручни парапета, Светлана со страхом глянула вниз. Город казался утыканной огнями чашей. Вдалеке виднелось здание заставы, полукружьем охватывающее площадь, от которой стрелой уходила к центру города улица.
- По этому рукаву мы с тобой полетим, - сказал Борий. – Не пугайся, будет совершенно безопасно.
Борий прицепил ее поясом к канату, велел держаться за канат. Сам обхватил девушку сзади и тоже уцепился руками за канат, и они полетели. У Светланы было ощущение, что это наяву свершается ее детский сон о полете. Как и тогда, в детстве, она летит над неизвестным и загадочным городом.
- Почему невидно машин? – спросила Светлана.
- Мы не пускаем их в город. Все сообщение под землей.
- У вас есть еще и подземный город?
- Да, подземный его уровень. Туда можно спуститься из каждого дома и проехать в любую точку верхнего города. Но лучше все-таки ходить по земле или, как мы, летать по воздуху.
- О нет, я не создана для полетов, - призналась дрожащая от страха Светлана.
- Все равно, ты отважная девушка, - похвалил ее Борий, спускаясь вместе со своей пассажиркой к входу в здание заставы.
- Не думай, что у нас плохие законы. Женщину они не обижают, - сказал ей Борий, когда они приземлились. – И венок безбрачия у нас не наказание и не позор, а высокая честь. Он знак чистоты и неприкосновенности на невесте города. Надевается он по ее согласию и на тот срок, на который она пожелает. Если жрица захочет выйти замуж, договор безбрачия по ее просьбе расторгается, потому что замужество у нас свято, а рождение детей – священно. Не удивляйся завтрашнему назначению. Ты вольна его отвергнуть, но сначала подумай.
- Не сомневайся во мне. Я всегда думаю, прежде, чем что-то делать, - сказала Светлана.
- Ты мудрая девушка. Будем с тобой друзьями, - титан протянул ей руку, скрепляя их объяснение рукопожатьем.
Без подруги в номере гостиницы Светлане сделалось тоскливо и одиноко. Она расплакалась, жалея о Миле, о Юре и о своем приезде сюда. Переживания девушки отягощались рыданиями скрипки. Ян Старший, видно, тоже загоревал о семье и о таборе, а потому надрывал свою и чужие души печальными звуками.
Далее >> Часть 05